Люблю ездить поездом. Можно встретить много интересных людей.
На этот раз попался мне по дороге из Минска в Прагу50-летний водитель-дальнобойщик из Барановичей, которыйиз-за отсутствия турецкой визы был вынужден оставить машину в Греции и возвращаться оттуда на «перекладных» — через Болгарию, Украину и Россию. ПерегонМинск-Барановичи был последним отрезком его многодневной поездки.
Разговорились. Человек был рад тому, что скоро приедет домой, был в хорошем настроении, рассказывал много историй из своих поездок. За время работы — с 1988 года — он объездил всю Европу, Россию, включая Сибирь, побывал даже в Иране и других азиатских странах.
Зашла речь об отношении иностранцев к «нашим».И вот он говорит, что к «нам, русским» лучше всего в Европе относятся финны, а в остальных странах западной части континента «нас» презирают и на «русских» попросту наживаются.
Спрашиваю у него, где же он, после того, как объездил столько стран, хотел бы жить. Отвечает, в России.Спрашиваю, почему? Отвечает: «Не знаю, возможно, потому что она большая». И добавляет: «И вообще, там проще. Дашь полицейскому 50 рублей и езжай куда хочешь, никто тебя не трогает, а в Европе — законы, штрафы, санкции, запреты…» А потом начинает восхищаться: «Я вот недавно в Тюмени был, знаете, какие там дома? Лучше, чем в Москве, такая красота! Так красиво все строится…»
Я начинаю ему говорить, что не все в России так хорошо, что страна сидит на нефтегазовой игле и совершенно не реформирует экономику, что в мире постепенно происходит сланцевая революция и по прошествии 15–20 лет
«Ничего такого не случится, как была Россия так и будет.Веками Россия была самой сильной и самой богатой, и только у нее были золотые купола, и все на нее ходили воевать, а она ни на кого не нападала… Ничего и сейчас не случится. Все будет хорошо».
Пришлось мне сказать о своем историческом образовании, рассказать о российских войнах
Я также посоветовал ему, если он будет в следующий раз в Баварии, обратить внимание на старинные католические храмы в тамошних городках и деревнях — там у восьми из десяти костелов почти православные купола, и добавил, что это универсальная христианская традиция. Но барановичский россиянин тут же усомнился: «Это они у России взяли…»
В ответ на это я сказал, что хорошо ему, раз ощущает себя россиянином, мол, к сильной стране принадлежит, а вот я и мои родственники считаем себя белорусами и между собой разговариваемИ дальше начал оправдываться: «Просто понимаете, там, за границей, для них мы все — и украинцы, и азербайджанцы, и белорусы — все русские…»по-белорусски . Тогда водитель сказал классическое «Нет, ну я тоже белорус».
Я говорю: вот, едете домой, не закончив рейсаА он в ответ: «А мне с визами ещё лучше. Яиз-за проблем с визой, и не думаете, что виз могло бы вовсе не быть, если бы Минск проводил другую политику.
А я гну свое. Рассказываю о знакомом бизнесмене из Москвы, который открыл в Тверской области охотничье хозяйство иА у нас, говорю, посмотрите, Кореличский район, например (а мать барановичского патриота России и мой отец как раз оттуда). В деревенских домах — стеклопакеты, асфальт на дорогах, вода и газ в домах, мой двоюродный брат сауну матери в доме оборудовал — дом не хуже, чем люксовое жилье в Минске выглядит. Говорю, мол, еще в советское время наши области производили мяса на душу населения больше, чем США — там было 120 килограммов на человека, а у нас было по 130–140 и более. Водитель соглашается, начинает рассказывать, что еще в советское время возил в Германию кишки с белорусских ферм — ведь у самих переизбыток был. И, вижу, говорит об этом с гордостью.удивляется-ужасается состоянием окрестных деревень — ни дорог, ни газа, ни мостов через речки, земля заброшена, никто ее не обрабатывает, пьют.
Значит, отчасти его пронимает. Но не до конца. Все равно смотрит и думает только о России.Хорошо там, комфортно и красиво. Его дочь окончила вуз в
Россия — его КУЛЬТУРНЫЙ уровень, его врожденная (как родовая травма) КУЛЬТУРНАЯ среда и КУЛЬТУРНАЯ почва.Частью этой культуры, как известно, является традиционное несоблюдение законов. Поэтому барановичскому водителю в Европе плохо, а в России — нет. И эта же родовая травма, кстати, является причиной всего, что сейчас происходит в нашей стране, где власть и чиновники только играют в законы, а не соблюдают их. Политика идет от нашей культуры, а не наоборот.
В патриоте России из Барановичей я вижу очередное подтверждение той мысли, что вслед за русским языком и церковью в головы белорусов приходит минимальный набор китчевых российских национальных мифов, которые позволяют этим людям очень комфортно себя чувствовать и даже гордиться своей «великой Россией».Это — бывшие белорусы, а теперь — россияне. И вряд ли
Надежда могла бы появиться при полной информационной свободе и свободной пропаганде белорусской истории и культуры, поддерживаемой государством. В нынешних условиях это звучит почти утопически.Но не безнадежно. Белорусы — гибкий, пластичный и конъюнктурный народ, к этому нас приучили века чужого господства. И язык свой мы любим
0
0
0
0
0
0
