Витаутас, 57 лет. Литва, Вильнюс, работает дальнобойщиком 20 лет.
Антон, 50 лет. Хорватия, Загреб, работает дальнобойщиком 30 лет.
Геннадий, 51 год. Беларусь, Минск, работает дальнобойщиком 16 лет.
Велико, 38 лет. Сербия, Белград, работает дальнобойщиком 12 лет.
Бранко, 28 лет. Сербия, Белград, работает дальнобойщиком 5 лет.
Василий, 31. Украина, работает дальнобойщиком 13 лет.
Николай, 44. Беларусь, Минск, работает дальнобойщиком 19 лет.
Армин, 36. Босния и Герцеговина, Мостар, работает дальнобойщиком 8 лет
Евгений, 30. Россия, Брянск, работает дальнобойщиком 4 года.
Райко, 57. Босния и Герцеговина, Брчко, работает дальнобойщиком 12 лет.
Дамир, 33. Сербия, Врбас, работает дальнобойщиком 8 лет.
Махбуб, 52. Иран, Миандоаб, работает дальнобойщиком 15 лет.
Иван, 63. Украина, Одесса, работает дальнобойщиком 44 года.
Корреспондент «Нашей Нивы» отправился в рейс с дальнобойщиками из Беларуси до Италии и обратно, чтобы почувствовать и задокументировать хотя бы часть сложностей этой работы.
Мне было интересно поснимать портреты дальнобойщиков, понаблюдать за тем, как меняются образы и характеры в зависимости от страны, национальности, количества лет, проведенных в кабине.
Оказалось, что далеко не все из них — усатые толстые мужики за 50 в спортивных штанах с растянутыми коленками. Но все, кого мне довелось спросить, подтверждают:
«дальнобой» — это стиль жизни, нельзя поездить 5–10 лет, а потом бросить.Некоторые мужчины даже признавались, что дают имена своим машинам.
Так или иначе, все дальнобойщики разные, но объединяют их сложности, с которыми они вынуждены сталкиваться ежедневно. Поэтому
Более развернутый репортаж скоро на nn.by
