Фото из facebook.com.
Политический обозреватель портала tut.by Артем Шрайбман присутствовал на саммите Восточного партнерства (ВП) в Риге, а накануне взял интервью у Дональда Туска в Брюсселе.
«Наша Нива»: О каком из итогов Рижского саммита можно говорить как о главном?
Артем Шрайбман: Это полное осознание всеми участниками процесса, в том числе Россией, кризиса Восточного партнерства. Сам саммит прошел в атмосфере разочарования как со стороны участников, так и организаторов. Недаром председатель Евросоюза Дональд Туск начал свое выступление накануне официальных мероприятий словами: «От этого саммита не стоит ожидать многого». Очевидно, что настрой не самый позитивный это задало.
Сказалось несколько факторов. Так называемые «отличники» Восточного партнерства — Грузия, Украина, Молдова — не довольны теми темпами, которыми идет сближение с Европой. Даже соглашение об отмене визового режима будет принято не раньше конца 2016 года. В Евросоюзе показали, что никакого попустительства не будет, все технические требования придется соблюдать. Перспектива членства этих стран в ЕС пока не рассматривается.
А для Беларуси, Армении, Азербайджана стало очевидным отсутствие серьезной повестки дня Восточного партнерства. Все достижения в белорусско-европейских отношениях связаны с двусторонними отношениями, а не происходят в рамках ВП.
«НН»: Министр иностранных дел Владимир Макей не выглядел слишком разочарованным.
АШ: Да нет, белорусская сторона был разочарована тем, что не удалось парафировать соглашение об упрощении визового режима. По моим сведениям, еще за месяц до саммита был серьезный настрой парафировать это соглашение. И буквально за две-три недели возникли инициированные европейской стороной технические разногласия. Владимир Макей это резковато назвал «техническими зацепками».
Мне не видится ничего позитивного для Беларуси в итогах этого саммита: мы ничего не заключили с ЕС, мы не получили льгот в визовом режиме. Но самое главное — имиджевые потери. Беларусь прозвучала во всем мире как страна, которая заблокировала итоговый документ с осуждением аннексии Крыма.
«НН»: Резолюция в итоге все же была подписана, в том числе и Беларусью.
АШ: Да, но туда была добавлена фраза, что только страны ЕС говорят об осуждении аннексии Крыма, а страны Восточного партнерства сохраняют за собой такое мнение, высказанное при голосовании на ассамблее ООН — что и выставляет Беларусь не в самом лучшем свете.
Минск также был разочарован ситуацией с итоговой декларацией, поскольку белорусская дипломатия чувствует себя некомфортно, когда речь заходит о Крыме. А этот вопрос очень жестко разделяет весь мир. После прошлогодней генассамблеи ООН мотивация нашего МИДа была абсолютно унылой и беспомощной. Дескать, не в ООН надо решать этот вопрос. Тогда абсолютной бессмыслицы наговорили. Спустя год Минск четко поставили перед выбором определиться в этом вопросе — соглашаешься или нет. А определяться Минск не хочет.
«НН»: Почему же тогда Беларусь остается в программе ВП, если никаких бонусов не получает?
АШ: В наиболее пиковые моменты напряженности в отношениях с Россией белорусское руководство предпринимало такие интересные маневры в сторону Запада. Смотрите, мол, россияне, у нас и другое крыло есть в геополитике. Это, конечно, блеф. Но раньше срабатывало. Не уверен, сработает ли теперь, поскольку настроения в Кремле более воинственные. Восточное партнерство позволяет показать, что мы не зациклены лишь на интеграции с Россией, что мы не полный сателлит, что у нас есть самостоятельная политика.
Второй момент. Если мы шире посмотрим на ВП, то все европейские чиновники заговорили об индивидуализации отношений со странами-участницами Восточного партнерства. Это, фактически, то, о чем завуалировано говорил Минск с момента создания ВП. Если кто-то не хочет говорить о правах человека, то давайте будем говорить о торговле, инвестициях, модернизации. Это вещи, о которых Минску говорить комфортно. Теперь ВП будет двигаться как раз в таком направлении.
Дональд Туск и другие европейские чиновники говорили, и для меня это было очень показательным, о State-building (государственное строительство). В настоящее время цель ВП — создавать не цепь демократических устойчивых стран вокруг себя, а просто устойчивых. На первый план выходит то, чтобы «буферная зона» между ЕС и Россией не создавала проблем ЕС, не была зоной конфликтов. Если рассматривать в такой парадигме, то Беларусь выходит в «отличники». Мы — единственная страна ВП, которая полностью контролирует свои границы, у нас нет войн и этнических столкновений.
В связи с украинским конфликтом мы можем продавать свою замшелую стабильность на экспорт.
«НН»: Накануне саммита Вы встречались в Брюсселе с Дональдом Туском. Есть ли надежда, что ЕС будет применять новую политику в отношении Беларуси?
АШ: Здесь на первый план выходит наша роль в российско-украинском конфликте, наша миротворческая миссия. Теперь это будет нашей «азербайджанской нефтью», которую мы можем предлагать ЕС. Может быть расширен объем технической помощи, неполитического сотрудничества, возможно даже кредитного. Мы скорее всего ощутим прогресс в визовых вопросах. Но более существенного прогресса в отношениях, снятия санкций Минск не дождется, пока не произойдет освобождения политзаключенных. Если Беларусь устраивает такой формат отношений, когда в политике все заморожено, а другие сферы развиваются, то пожалуйста. Если нет, то Минск должен первым делать встречные шаги.
