«Немая любовь» начинается с танца мужской стриптиз-группы Royal Diamonds. А кульминация постановки — женский танец на пилоне. Сюжет малозначимый. Зато на сцене камерного театра, который находится на минской Сторожовке, собраны «лучшие творческие силы» минских варьете и эротических шоу. Они раздвигают ноги (в трусах) прямо перед зрителями в первом ряду и браво срывают с себя брюки легким движением руки.
Театр декларирует все это как «авторский проект Игоря Сигова». Сигов и сам выходит на сцену с шансоном.
Небольшой сюрприз — положительным героем, способным на решительные действия в этом безумии, оказывается сотрудник органов. (Те, кто нарекал на одномерность белорусского культурного поля, могут сдаться.)
Не все в постановке логично.
Такой спектакль хорошо принимали бы в малых городах Беларуси, там это было бы открытием — белорусскоязычное шоу со стриптизом и главным героем-кагэбистом. Но как вывезти туда спектакль, в котором заняты десятки приглашенных звезд? Их и в Минске, видимо, собрать проблематично, а где же они тебе поедут в Малориту? Каждый из этих артистов появляется на сцене на 5—10 минут, но ведь и он — часть спектакля.
Во-вторых, такой спектакль должно быть стоит страшно дорого. Неужели эти бриллианты девичников в канун 8 Марта и звезды банковских корпоративов выходят на сцену все вместе лишь из любви к искусству? Не верится. Тогда почему такая убогая, тандетная сценография? Если уж цыгане (ряженые под цыган), то выведите на сцену и лошадей. Если уж варьете, то налейте вы зрителям полусладкое игристое Минского завода шампанских вин, им запомнилось бы. Вам это будет стоить пару процентов от стоимости гонорара тружениц пилона. Или, по крайней мере, разбейте на сцене настоящие бокалы, а не пластиковые муляжи.
Шучу, конечно. Но ощущение несопоставимости задействованных сил и антуража остается.
Как и того, что актеры на сцене лишние. Ну зачем они здесь, если им не дают играть? Посадите одного, пусть он зачитывает канву. Все равно, роль актеров сводится к тому, чтобы пройтись туда-сюда и сказать пару фраз для связи между музыкально-танцевальными номерами. Если бы актером был я, я бы никогда после этого не согласился играть в спектаклях Сигова. Это потерянное без толку время жизни, ни уму, ни сердцу актера.
Если Рэмбо этого спектакля — сотрудник органов, то почему же он одет как лох районный, в остроносые туфли и полиэстровый блестящий костюмчик? Допустим, такими видит силовиков режиссер. Но почему у него брюки потертые и не утюженные? Силовикам не положено ходить неряхами. Почему он агрессивен, наконец, в свободное от работы время?
Кстати, в Марате Войтеховиче, исполнителе этой роли, ощущается душа, он мог бы и сыграть этого героя, если бы сценарий и режиссер предусматривали хоть какую-то игру, а не просто хождение по сцене.
Своим сюжетом, музыкой и танцами спектакль имел бы страшный успех у подростков старшего школьного возраста и особенно учащихся профессионально-технических колледжей. Сначала они ржали бы, но потом проникались бы. Но беда — в афише он отмечен как «для взрослых от 16 лет», а в программке даже — «клубный проект 18+». Между тем достаточно было вырезать 15 минут стриптиза и околостриптизных вещей — и спектакль сразу попадал бы в «целевую аудиторию», и даже кого-то из подростков подвиг бы к творчеству, написанию стихов, сочинению музыки и даже больше — к иному, более глубокому осознанию выбора своего жизненного пути и спутников на этом пути.
А так, вышел спектакль для всех и ни для кого. И для мужчин, и для женщин, и для взрослых, и клубный — а зал на показе, все еще обозначенном как премьерный, на котором присутствовал ваш покорный слуга, был заполнен лишь наполовину.
Стриптиз не гарантирует успеха.
