В этом году 27 мая Дмитрий Пенда, 32-летний мастер бригады, занимавшейся ремонтом внутренних помещений, как обычно попрощался с женой и детьми и поехал на работу. Но домой он уже не вернулся. В тот день мужчина погиб на работе.
Официально — несчастный случай. Однако Ольга, вдова Дмитрия, с такой формулировкой категорически не согласна.
Дмитрий работал в Лидской фирме «ЕвроСтройУслугиСнаб», возглавлял монтажно-строительную бригаду. В мае они работали в здании хлебозавода Дятловской филиала Гродненского облпотребсоюза — штукатурили стены. В тот день Дмитрий находился на лесах — готовил потолок. Рядом с ним был натянут металлический трос, на котором держались лампы освещения. Сотрудники Дмитрия не раз замечали, что трос немного бьется током. Но когда к нему дотронулся Дмитрий, случилась беда. Коллеги заметили, что Пенда держится за трос обеими руками и его трясет. Один из работников попытался оттолкнуть Дмитрия, но сам не смог этого сделать — только с помощью напарника. Вызвали медиков, но реанимировать Дмитрия не удалось.
«Лампа была прикручена обычным алюминиевым проводом, без изоляции — говорится в заключении. Это нарушение. К тому же лампа была неправильно подключена и к распределительному щиту — там перепутали «фазу» и «ноль». Поэтому ток шел даже при выключенном положении, — говорит Ольга. — Три месяца Следственный комитет проводил проверку по этому случаю. Но уголовное дело так и не завели».
Руководство хлебозавода и ООО «ЕвроСтройУслугиСнаб» привлечено к административной ответственности и наказано штрафами. Что касается Дмитрия, то по итогам проверки, он погиб по собственной неосторожности — зная, что существует возможность поражения электротоком, он должен был прекратить работу и вывести людей. Однако этого он не сделал — соответственно, сам виноват.
«Там хватает нарушений. Выяснилось, что бригада работала без соответствующих юридических документов — акт-допуск, наряд-допуск. Их должны были оформить с обеих сторон — Дятловское райпо и «ЕвроСтройУслугиСнаб». Не было проекта выполнения работ… Рабочие никакого отношения к этому не имели: им сказали, куда поехать и что сделать — они и поехали… — рассказывает Ольга. — К тому же я не понимаю, почему бригада работала в той котельной при включенном оборудовании — хотя там находятся и выходы печей, и котлы… На время ремонта требовалось останавливать оборудование. Этого не сделали. К тому же там была очень высокая влажность. В заключении даже упоминается, что на муже были мокрые перчатки и мокрые носки…»
Сотрудники Дмитрия говорили, что бывали моменты, когда током немного било. Они обращались к администрации хлебозавода, но их проигнорировали. В свою очередь администрация их слова отрицает.
«Я знаю, что глава Дятловского райпо преспокойно работает, — говорит Ольга. — А на хлебозаводе того, кто отвечал за технику безопасности, просто отправили на пенсию. И всё. Ну да, руководство наказано штрафами. Но что же с теми документами? Почему их не оформили? Если бы были подписаны акт-допуск и наряд-допуск, то рабочее место обязаны были бы нормально подготовить к работе. Обязательно провели бы инструктаж со строителями. Этого не сделали, — утверждает Ольга. — Я думаю, мне отказали потому, что найти ответственного за то, кто вешал лампу, не смогли».
В августе Ольга получила первое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Ольга направила жалобу в прокуратуру. Прокуратура направила бумаги на доработку в Дятловский Следственный комитет.
Но после дополнительной проверки СК вновь отказал в возбуждении уголовного дела. Соответствующее постановление Ольга получила в конце ноября.
«Мне дали ознакомиться с материалами той дополнительной проверки. И из всей моей жалобы объемом 11 листов они подняли только один вопрос. И все, — говорит женщина. — Буду обращаться снова в прокуратуру в Дятлово. Если они откажут, то буду писать в Гродно, потом — в Минск».
«Я звонила на прямую линию, разговаривала с Иваном Карчевским, начальником управления охраны и госэкспертизы условий труда Министерства труда и соцзащиты. Он сказал, что уголовное дело возбуждается, даже если рабочий получает только травму. А в случае, если не было ни акта-допуска, ни наряда-допуска и к тому же еще погиб человек, то обязательно должны возбудить уголовное дело. Однако никто этого не делает», — возмущается вдова.
После гибели мужа 34-летняя Ольга осталась с двумя детьми: 14 и 3 лет. Ради детей она намерена продолжать добиваться правды, утверждая, что Дмитрий не виноват, что он жертва постороннего равнодушия.
«На месте моего мужа мог быть кто угодно. Причем, если бы погиб кто-либо из его бригады, то сам Дмитрий, как мастер, скорее всего, попал бы в тюрьму — об этом мне говорили даже следователи», — рассказывает Ольга. «А так — «человек погиб? ну и что?..» Получается, списать все на человека, который погиб, — проще всего. «Я хочу, чтобы руководители несли ответственность за свои предприятия, — говорит Ольга. — Во-вторых, я намерена подавать в суд на Дятловское райпо. Но пока еще не могу, потому что смерть моего мужа хотят признать несчастным случаем. Но ведь это не так».
