Каждый великодушный жест несет в себе риск. Любой акт милосердия может встретиться со злоупотреблением. Это знает каждый харитативный деятель, да и любой человек доброй воли, имеющий за собой как минимум несколько поступков милосердия. Бывали в истории случаи, когда кто-то из политиков или государственных деятелей нарушали обычную логику политики и без политических калькуляций, без перспектив на политические дивиденды, решались на ангажирование своей власти и влияния в помощь тем, кто страдает, зная, что из среды «страждущих» обязательно найдутся змеи, которые могут ужалить в грудь, которые их согрели.
Так было в случае Меркель и ее окружения. Как личность с прекрасным политическим талантом, закаленная в самых разных политических перипетиях, она наверняка осознавала, что солидарность с эмигрантами вряд ли будет оплачиваться в политическом или экономическом плане. Но она заняла принципиально христианскую, или, если хотите, филантропскую позицию, что пару недель назад заметил The Economist. Да, сегодня она вынуждена пересматривать прежнюю свою открытость; это нормально, и это ни в чем не уменьшает ее прежнего великодушного отношения к проблеме, так как ее прежняя открытость ни в чем не уменьшала ее моральной и политической значимости. Тем временем малодушные карузлики главы некоторых соседних стран, марионетки своих собственных рейтингов, чья политические мудрость в отношении сложной проблемы с эмиграцией проявилась только в сооружении высоких заборов с колючими проволоками, теперь насладиться не могут своей «дальновидностью» и не минуют оказии, чтобы упрекнуть «наивную Меркель» за ее «политику открытости» (как будто эта политика была ей лично нужна).
Пересмотр политики открытости понимаю; это печальная необходимость. Но мои симпатии в этом деле остаются только и только при благородных Меркель и ее окружении. Если бы все лидеры государств делали только такие «ошибки», которые делает Меркель, то политическая сфера была бы намного более приличной и морально упорядоченной.
