— Ало, прывет.
— Здравствуйте, Александр Григорьевич.
— Раскажы, как там дзела, што новава. А то выбары ж ідут, а я как-та дажэ не слежу в этам гаду.
— Да, Александр Григорьевич, там и следить не за чем. Ничего особенного.
— Што, саўсем абы што?
— Ну да… Вот, например, самое важное событие сегодня - Алесь Логвинец постригся у Павла Виноградова.
— Што сдзелаў?
— Постригся, Александр Григорьевич. Сделал себе новую причёску.
— Прычоску? А кто эта вапшчэ, этат Лагвінец і Вінаградав? Ані паліцікі, участвуют в выбарах?
— Ну как вам сказать… Логвинец хотел, пробовал. Но в итоге так получилось, что пока рано ему.
— А втарой?
— А Виноградов и не участвовал. Он просто популярен в определённых кругах. И немного стричь умеет. С милицией, опять же, шалит. Его любят в соцсетях.
— Любят?
— Да. Он вообще парень интересный. Мы пробовали подступаться, но… Но тоже рановато пока, если короче.
— Слушай, у меня паявілась ідзея.
— Да, Александр Григорьевич.
— Я давно хацел выкінуць што нібудзь этакае. Удзівіць всех. Вот штоб вапшчэ все сразу удзівілісь.
— Что вы имеете в виду?
— Ну вот я падумаў сейчас. Можэт і мне взяць і пастрычся у нево? А? Вот будзет, как вы маладые гаварыце, прыкол. Он жэ аб этам раскажэт всем. Как там у вас? Кінем хэштэг, парвём твітэр, да?
— Александр Григорьевич… Эм… Как бы это вам сказать.
— Гавары как есць.
— Александр Григорьевич, вам будет сложно у него подстричся.
— Не захочэт?
— Думаю, не в этом дело, Александр Григорьевич. Мы бы придумали что-нибудь. Тут другое.
— І што жэ?
— Александр Григорьевич, тут… Э.. Понимаете, вас просто будет в принципе сложно подстри…
— Пагавары у меня! Сложна. Рускім крэдзіта вместа 200 міліонаў аддаць 20 сложна. Пастрыч… Што тут сложнава?
— Алекса…
— Ладна, работай ідзі.
— До свидания, Александр Григорьевич.
— Пака.
