Блогер Эдуард Пальчис 28 октября вышел на свободу после почти 10 месяцев, которые провел за решеткой. Он был осужден на 1 год и 9 месяцев заключения без направления в исправительное учреждение. Это значит, что его еще ждет около месяца так называемой «домашней химии». Один день в СИЗО идет как два на «химии».
Эдуард Пальчис, также известный под ником Джон Сильвер, вел популярный патриотический сайт 1863x.com. В январе этого года он был задержан в России, после чего переведен в белорусское СИЗО.
31 октября Эдуард Пальчиса посетил редакцию «Нашей Нивы» и ответил на вопросы журналистов и читателей.
«Наша Нива»: Каковы ваши первые впечатления на свободе?
Эдуард Пальчис: Да ничего не изменилось. Только новые деньги и различной рекламы в Минске много. Остальное все то же.
«НН»: Что было самым трудным за время заключения?
ЭП: Для каждого человека, который туда попадает, — это информационная изоляция. Если ты живешь в мире информации, связи, контактов, то полное отсечение, даже от родных, от людей, с которыми привык ежедневно общаться, это намного хуже любых условий или питания.
«НН»: А бытовые условия были плохими?
ЭП: В каждой из пяти тюрем, где я побывал, разные. В принципе, за две недели ты привыкаешь ко всему и не обращаешь внимания. В России сидеть было сложнее, потому что я там был в полной изоляции, не доходили письма, мне там создали не самые комфортные условия. Я сидел в «отстойнике», в котором люди пребывают несколько дней, а я сидел четыре месяца. Сидел с не раз судимым гопником, который провоцировал на конфликт. Приходили психологи, полиграфологи. Какие-то милые тети, которые отказывались назвать свое звание.
«НН»: Не смотрели на вас искоса, что сидите за «русофобию»?
ЭП: Никому нет до этого дела. Если ты не насиловал детей, то всем без разницы. В Смоленске я видел таких «русофобов», по сравнению с которыми я очень маленький «русофоб».
«НН»: Как вы вообще оказались в России в январе 2016-го?
ЭП: Я неоднократно говорил, что вернусь при первой возможности. В 2016-м лучшим временем был февраль. Кажется, в этот месяц рассматривался вопрос о прекращении санкций. Я планировал приехать через Россию, увидеться с родными и пойти сдаваться в Следственный комитет. Я ехал не в Россию, а через Россию. Основная цель поездки была такая — вернуться. Почему меня задержали? Я считаю, что это было не без участия ФСБ.
«НН»: То есть вас кто-то подставил?
ЭП: За мной следили, велась оперативная разработка. И когда я думал, что никому не нужен и за мной никто не следит, то это оказалось неправдой. При пересечении границы ко мне подошла группа людей в штатском, которые говорили, что я не оплатил налоги, и попросили пройти с ними. Я же в России был только проездом, никогда не работал, сразу понял, что что-то не так. Эфэсбэшники начали меня ломать, чтобы я дал показания, по которым меня могли бы посадить в России. В ответ на это я начал рассказывать истории, которые были одна фантастичнее другой. Четыре месяца мы друг друга пытались переиграть. Когда им это надоело, то на сайте «Спутник и погром» напечатали информацию обо мне.
«НН»: Это не случайно, что «Спутник и погром» первым напечатал ваш снимок?
ЭП: Там было такое «красивое» фото. Меня снимали в СИЗО Брянска. Те вещи, что я поляк, что ехал на работу в Россию — это те сказки, которые рассказывал следователям. Эта статья — простое свидетельство сотрудничества «Спутника и погрома» с ФСБ. Фото для внутреннего пользования в СИЗО. Если Аверьянов-Минский писал, что я этнический поляк, то он, очевидно, этнический мудак. У него КГБ забрал белорусский паспорт. Я в «белорусский» Брянск ехать не струсил, а он в «русский» Минск — боится.
«НН»: Вы могли бы дальше сидеть в Польше или Украине, зачем вам было возвращаться?
ЭП: 15 лет? Мне было бы более комфортно здесь отсидеть в тюрьме, чем 15 лет жить не на родине.
«НН»: Чем вы думаете заниматься сейчас?
ЭП: Когда мне вернут технику, то начну устраиваться на работу. Закон о «тунеядцах» общий для всех. Хотелось бы устроиться на работу, связанную с информацией.
«НН»: Сайтом 1863x.com будете по-прежнему заниматься?
ЭП: Конечно буду. Когда я писал анонимно, то это был определенный образ, лексика, игра, то сейчас, когда меня все знают, писать придется более тонко, культурно.
«НН»: Вы сильно критиковали оппозицию на своем блоге, позже оппозиция вышла вас поддержать. Не изменили своего отношения?
ЭП: Я лично не знаю лидеров оппозиции, я никогда не был в этих тусовках. Может быть, это все святые люди, которые спасают котиков, переводят бабушек через дорогу, но как политики не хотят кардинально что-то менять. Но им доверяют люди, за ними идут под дубинки, они должны понимать ответственность. Я за это их критикую. Не вижу сегодня смысла с кем-то из них встречаться. Я всегда был одиночкой и максимум с кем советовался — это с женой. Я, к сожалению, не очень командный игрок. Не собираюсь создавать партии. Когда я создал блог, а уже через пять месяцев ко мне пришли, то если я создам партию, лучше я сразу соберу вещи и пойду в Жодино.
«НН»: Вы сказали пять месяцев? То есть первый наезд не был в мае в прошлом году, а раньше?
ЭП (молчание): Я из-за подписки о неразглашении не могу все рассказать.
«НН»: Почему вы отказывались во время процесса от услуг адвоката Анны Бахтиной? Но в конце концов она вас защищала.
ЭП: Не то, чтобы отказывался, на время прекратил полномочия. У меня был очень нестандартный следователь, у которого была дикая аллергия на адвокатов. Чтобы быстрее закрыть дело и оно было передана в суд, я на время отказался от услуг адвоката.
«НН»: Если была бы возможность вернуться назад, то изменили бы что-то?
ЭП: Постарался, чтобы меня не нашли в первый раз. Я точно не знаю, почему меня нашли. Но думаю, что я немного поленился и не в том месте сменил сим-карту на телефоне. У спецслужб большой инструментарий относительно того, чтобы кого-то найти и поймать. Начиная от прослушивания, заканчивая мониторингом интернета. При желании можно найти любого. Если кто-то захочет сделать подобный сайт, то обращайтесь ко мне, я расскажу весь свой опыт и ошибки.
«НН»: Вас часто же обвиняли, что вы агент КГБ.
ЭП: Да, и меня это оскорбляло, так как с детства я мечтал быть агентом ОАЦ (шутит).
«НН»: Какие книги вы читали в тюрьме?
ЭП: Абсолютно разные. Сегодня ты читаешь Донцову, завтра — Гюго. Я впервые прочитал «Унесенные ветром» — мне понравилось.
«НН»: Когда и для чего вы заводили сайт 1863x.com?
ЭП: Это было осенью 2014 года. Когда я создавал его, то не планировал, что блог будет кто-то читать. Почему стал писать? В то время в Беларуси пошла собственная внешняя политика, не были признаны «ДНР» и «ЛНР». После этого началась первая волна информационной атаки на нашу страну. Я был таким же, как тысячи других читателей «НН». Я видел, что механизм запущен. Все эти «Регнумы», «Спутники», группы ВКонтакте «Минская народная республика». По опросам НИСЭПИ, только 17% были готовы защищать свою страну. Меня возмущало, что даже в интернете люди не могут ответить российской политизированной группе.
«НН»: Вы использовали в борьбе те же методы, что и они. Какая на это была реакция?
ЭП: Это их очень нервировало. Они считали, что только они могут проявлять агрессию. Это психология гопников. Если до завтрака я не получал пять угроз, то день проходил не очень удачно.
«НН»: Вы надеялись на освобождение в зале суда?
ЭП: Адвокат настраивала на позитив, но сам ты находишься в изоляции. Я думал, что буду сидеть.
«НН»: Эдуард, почему вы говорите по-русски? Это нормально, когда белорусский националист говорит по-русски?
ЭП: Да. Если мы хотим быть эффективными, то должны понимать, что такое массы. Мы должны по маркетинговым правилам подходить ко всему. Белорусский язык пропагандировать можно и на русском языке. И я этим занимаюсь. Я прекрасно владею белорусским языком лично.
«НН»: За последние два года «русского мира» в Беларуси стало больше или меньше?
ЭП: Сложно сказать. У нас отсутствует институт социологии. Мне кажется, что русского мира становится меньше. Даже БТ в 2008 и 2016 годах — это разные телеканалы. Постепенно что-то меняется. На российских каналах все сводится к войне: война-война-война. Угроза есть для всех соседей России. Нельзя просто так нашпиговывать людей. Эта угроза есть как снаружи, так и изнутри.
«НН»: Так вы русофоб?
ЭП: Я могу быть русофобом только в юмористическом значении. Русофоб сегодня — это каждый, кто не согласен с политикой Путина и тем, что говорит «Лайфньюс». У меня много друзей в России, многие политики вызывают симпатию. Я хочу пожелать России мира и процветания, стать такой Канадой. Занимайтесь своими дорогами, делами, не лезьте к другим.
