После внесения в начале нынешнего года изменений в декрет № 3 от 2 апреля 2015 года «О предупреждении социального иждивенчества» политический смысл этого нормативного акта поменялся. Были сняты некоторые раздражающие общество факторы, но одновременно внесены новые раздражители.
А началось все с совещания 13 января 2015 года, на котором президент Беларуси поставил задачу разработать направленный против тунеядцев нормативный акт: «Проект декрета должен быть абсолютно адекватен складывающейся в этой сфере обстановке. Не надо ничего бояться. Тунеядцы, бездельники должны работать. Кто не платит налоги — должен платить. Это нормальная, цивилизованная норма».
Следует отметить, что в 2015 году ситуация в экономике уже ухудшилась и Александр Лукашенко лишь по инерции говорил о необходимости мотивировать к труду тех, кто почему-то отлынивает. На самом деле власти стали искать лишнюю копейку для пополнения бюджета. Население же и так искало рабочие места и не могло найти.
Решили пополнить бюджет
На том совещании глава государства подчеркнул: около 500 тысяч трудоспособных жителей Беларуси официально нигде не работают, не платят налоги, но при этом пользуются социальными благами.
«Государство вправе с них спросить: за чей счет вы, господа, будете жить? Эти люди должны работать, платить налоги и жить за свой счет. Социального иждивенчества быть не должно», — говорил тогда Лукашенко, обращаясь к чувству справедливости основной массы населения, которое работало и, соответственно, платило налоги.
Тогда президент дал месяц на разработку декрета, но на подписание нормативного акта вышли лишь в апреле. Разработчикам нужно было продумать, как соблюсти формальности: налоги нельзя вводить задним числом, поэтому вводился не налог, а сбор; в отличие от СССР в Беларуси труд является не обязанностью, а лишь правом, поэтому основной фокус в декрете сделали на борьбу с нелегальными доходами; было необходимо предусмотреть льготы определенным категориям населения.
Но как только декрет «О предупреждении социального иждивенчества» был подписан, он сразу подпал под огонь критики. Нашлись прямые аналогии с подушным налогом (окладом), которым до конца XIX века в царской России облагались крестьяне и мещане. Податные сословия были ограничены свободой передвижения по стране, а вот декрет № 3 ограничил выезд за границу тем, кто не участвует в финансировании государственных расходов.
Собрали негусто
Власти мечтали получить по 20 базовых величин (в 2015 году базовая величина составляла 180 тыс. старых белорусских рублей, или около 10 евро) с каждого из «тунеядцев», только правительство видело уже не 500 тысяч «податных душ», как президент, а порядка 125 тысяч. То есть был ориентир на привлечение 450 млрд старых рублей (или 45 млн новых, или около 25,5 млн евро).
13 января 2017 года в пресс-центре БЕЛТА начальник главного управления налогообложения физических лиц Министерства по налогам и сборам Михаил Рассолько сообщил: «Налоговыми органами в адрес плательщиков направлено около 400 тысяч извещений. Около 24 тысяч граждан уже уплатили сбор. В бюджет поступило более 7 млн рублей. С учетом того, что внесены изменения в декрет, каким-то гражданам будет уменьшена сумма сбора либо его уплата будет полностью отменена. Отдельным гражданам извещения еще будут направлены».
В общем-то, уже можно предварительно оценить, сколько удалось собрать, так как основной срок уплаты сбора декретом № 3 предусматривался до 15 ноября прошлого года. Собрали в шесть раз меньше, чем планировали. Впрочем, подписанный 12 января декрет № 1 перенес окончательный срок уплаты сбора на 20 февраля 2017 года. После этого можно будет подвести окончательный итог.
Если учесть человеко-часы, затраченные чиновниками на поиск социальных иждивенцев, переписку с 400 тысячами потенциальных плательщиков сбора (одних писем отправили минимум на 144 тысячи рублей, или 69 тысяч евро), то понятно, что администрирование этого сбора получается очень дорогим.
Бедных могут пожалеть
Но декрет № 1 изменил политический смысл декрета № 3 и фактически позволил свернуть его действие с полным сохранением лица.
Независимые профсоюзы, оппозиционные партии, депутат Анна Канопацкая призывали отменить декрет № 3, а глава государства его всего лишь уточнил. Декретом № 1 введена норма: «Местные Советы депутатов или по их поручению местные исполнительные и распорядительные органы вправе освобождать от уплаты сбора граждан в связи с нахождением в трудной жизненной ситуации».
В нормативном акте уточняется, что в этом смысле «под трудной жизненной ситуацией понимается объективное обстоятельство (совокупность обстоятельств), не зависящее от гражданина, которое он не может преодолеть за счет имеющихся возможностей».
Таким образом, согласно декрету № 1 в Беларуси будет сразу несколько категорий социальных иждивенцев:
• те, кто официально не работает, не имеет личных официальных доходов и платит предусмотренный декретом № 3 сбор;
• те, кто вроде бы должен платить сбор, если не платил налоги, но освобожден от уплаты, поскольку состоит в творческом союзе, находится в списочном составе национальной или сборной команды Беларуси по видам спорта, является военнослужащим и т.д.;
• те, кто освобожден от уплаты сбора по бедности.
Оговорка, освобождающая от уплаты сбора «находящихся в трудной жизненной ситуации», почти отменяет декрет № 3 для бедных (хотя формулировка там широкая, могут быть разные трактовки), но оставляет его действующим в отношении законопослушных жителей, которые не имеют необходимости работать для получения зарплаты.
Интересно, что декрет № 3 распространяется на всех, кто живет в Беларуси более полугода вне зависимости от гражданства, а местные Советы могут освобождать от уплаты сбора только граждан Беларуси.
Лукашенко неоднократно говорил, что декрет № 3 не направлен против домохозяек, воспитывающих детей и поэтому не работающих. Однако декретом № 1 с 2017 года вводится норма, что воспитывающее ребенка лицо освобождается от сбора только «при условии, что ребенок в возрасте от 3 до 7 лет не получает дошкольное образование».
Фокус сместился на зажиточных
Если проанализировать декрет №3 с поправками, внесенными декретом №1, то получается, что основной смысл нормативного акта — взять деньги у обеспеченных семей, где один из супругов не работает, а также у тех, кому проще заплатить сбор (теперь 20 базовых величин составляют 460 рублей, или 221 евро), чем объяснять, за счет чего он живет.
Можно предположить, что уже многие «тунеядцы» нашли уловку, позволяющую законно не платить сбор (попали в трудные жизненные обстоятельства, переселились в село, стали ремесленниками, вступили в творческие союзы и т.д.), и число плательщиков в последующем уменьшится на порядок.
Но в бюджете эта сумма все равно будет заметна. Поэтому маловероятно, чтобы президент пошел на полную отмену сбора.
Некоторые представители оппозиции ожидали, что население взбунтуется из-за явно несправедливого «налога с безработных». Недовольство действительно звучало, но глухо. Когда же в 2017 году Лукашенко окончательно сфокусировал сбор с социальных иждивенцев на узкой группе зажиточных людей, то вероятность народных волнений на почве декрета стала и вовсе нулевой.
Вряд ли мы увидим массовые примеры, когда супруги экспатов, банкиров или айтишников откажутся платить сбор и предпочтут сидеть «сутки» и подметать улицы. Многим же из простых людей не так сложно будет доказывать, что они попали в сложную жизненную ситуацию.
