Иван на выходе из «Окрестина» после почти месячной отсидки.
Иван Омельченко после двойной отсидки на Окрестина рассказал об обстоятельствах задержания и судах.
«НН»: Для Вас это были первые сутки?
Иван Омельченко: Нет. Первый раз меня посадили на 15 суток прошлом году во время молчаливых протестов — аплодировал.
«НН»: Как проходили сейчас суды?
ИА: Меня судили за «мелкое хулиганство». Второй раз,
как выяснилось, я ругался у дома № 136, но название улицы не помню.
«НН»: Но из изолятора после 15 суток Вас так и не выпускали?
ИА: Нет. Я спустился вниз к дежурному в Центре изоляции правонарушителей на Окрестина, а меня там уже встречали. Еще когда спускался, увидел «уазик» с милиционерами. Я даже за ворота не вышел.
«НН»: На суде пытались доказать абсурдность ситуации?
ИА: В Московском РОВД ко мне подошел милиционер, спросил, сколько бы я хотел отсидеть. И сказал, если не буду затягивать судебное заседание, то получу 5 суток. Я купился на его слова, но вины не признал. Хотя я не вызвал «скорую помощь», не заявлял отвод судьи, тем не менее, получил 10 суток.
«НН»: Были готовы к аресту, если сами пошли в милицию?
ИА: Конечно. Как им меня не посадить? — Они же команду получили, раз так упорно меня искали. Я дома приготовил вещи, чтобы мне их сразу передали на Окрестина.
«НН»: Был ли на суде спецслужбист с видео?
ИА: Да.
«НН»: Обиду высказывал?
ИА: Обижен он, не обижен, я не знаю. Я с ним не разговаривал. А рапорт о правонарушении он написал только в тот день, когда я сам пришел сдаваться.
«НН»: У Вас был разговор с заместителем председателя ГУВД Мингорисполкома Игорем Евсеевым. О чем говорили?
ИА: Это было в Ленинском РУВД в день задержания. Ему надо было показать, что он там главный. Минуты две длился разговор.
«НН»: Гражданскую активность прекращать не собираетесь?
ИА: Буду продолжать.
Нельзя останавливаться, если тебя разок посадили.
Я же закон не нарушаю, на рожон не лезу. Не думаю также, что ко мне будут проявлять слишком пристальное внимание. Ведь я даже ни в какой организации не состою.
«Охотиться» на Ивана Омельченко начали после шествия, состоявшегося 26 апреля. Тогда он с самодельным плакатом «Мусорок» встал рядом с одним из службистов в штатском, которые навязчиво снимали на камеры участников мирного, санкционированного шествия. В суде Иван Омельченко заявил, что на плакате в действительности было написано
