Главный художник Гродненского областного драматического театра Александр Суров хорошо знал поэта Юрия Гуменюка, который трагически погиб 19 января.
Суров: Когда я услышал об этом, я сразу подумал о самоубийстве.
В последнее время он был очень подавлен. Ощущался в его жизни тупик во многих направлениях: и в творческом, и в работе, и в бытовой — в ситуации с домом, за который он судился с родными. Вышло некрасиво. Они отсудили так, что после того, как умрет мать Гуменюка, полдома перейдет родственникам.А пока они с матерью жили в своем доме. Это все вместе повлияло плюс еще личный эмоциональный склад Юрия, который был связан с его творчеством. Он таким манерным поэтом был. И я думаю, он
— Если говорить деликатно, друзья замечали в Гуменюке проявления мании преследования. Он говорил, что ему якобы угрожали совсем лишить дома, даже убить. Об этом он говорил несколько лет подряд. Что вы думаете по этому поводу?
Суров: Он не раз говорил об этом, но я в это не верил.
Разве что могло быть преследование с другой стороны:Я уверен, что причиной всего просто тупиковая ситуация его жизни и быта. А он очень тонко чувствовал жизнь как поэт.из-за его сексуальной ориентации. Думаю, другого преследования не было. Но это была не угроза жизни, не угроза смерти.
— Вы с Юрием Гуменюком вместе работали в Гродненском кукольном театре. Нравилась ли ему работа?
Суров: Дело в том, что это я его пригласил в «Куклы» быть заведующим литературной частью, потому что у нас встал вопрос — почему нет такого человека, который бы подбирал пьесы, писал пьесы, переводил на белорусский язык? Я предложил Гуменюка, и он прекрасно справлялся тогда со своими обязанностями. И вообще в жизни театра был своим человеком, который привносил некий колорит.
— Какие у Вас были контакты с Гуменюком последнее время, приходил ли он в драмтеатр?
Суров: Нет, в театр он не приходил, хотя обещал. Но на выставках, в городе мы встречались часто, я спрашивал: что делает, где работает? Он всегда рассказывал. Но вот эта мания оставалось, я связывал ее с алкоголем и его ориентацией, как с причинами. И суд за дом подорвал его очень сильно. Было разочарование в людях, которых он знал с детства: что так грубо все и некрасиво выглядело. А это случилось после смерти отца как раз, в 2008 году. Это очень психологически ему повредило.
Еще раз думаю:
его самоубийство — от тупикового состояния поэта. Ведь он смаковал этот момент, что из жизни надо уходить тогда, когда ты эмоционально готов к этому. Красиво, манерно. Он просто это всегда шлифовал в своем творчестве. Поэтому я не удивлен был этим всем, не удивлен…
— Во время «молчаливых акций» 2011 года Юрий Гуменюк исполнял свои журналистские обязанности, но был задержан и после суда попал под арест. Как повлияло это на него?
Суров: Он, наоборот, гордился, что даже его «замели». То есть, если бы его серьезно не воспринимали, такого бы не случилось. Говорил: даже за мной приехали. Он был в нормальном состоянии, это не вызвало у него угнетенности.
