«Можно ли понять действия России в Крыму, оправданно ли Россия претендует на полуостров?» — задается вопросом Ральф Нойкирх на страницах немецкого журнала Der Spiegel.
Уже несколько недель эта тема как ни одна другая волнует немцев. Заголовки немецких журналов и газет, многочисленные ток-шоу посвящены крымскому кризису, интернет-форумы стали местом бурных дискуссий на эту тему. Одни видят в присоединении Крыма к России разумную реакцию Москвы на расширение НАТО на восток, другие говорят не иначе как о противоречащей международному праву аннексии, которая не заслуживает никакого сочувствия.
Многие немцы отреагировали на «экспансионизм» России с большим снисхождением. Крымский кризис выявил в Германии немало тех, кто относится к российской позиции с пониманием.
В защиту Москвы и с осуждением Запада выступили многочисленные немецкие политики и публицисты. Причина тому — тесные исторические связи с Россией, широко распространенный антиамериканизм, а также любовь к русской культуре.
Например, бывший канцлер Германии Гельмут Шмидт открыто заявил, что «на месте Путина среагировал бы так же в отношении Крыма». Еще один экс-канцлер — Герхард Шредер — также признался, что сам не всегда придерживался норм международного права.
Глава Христианско-демократического союза в федеральной земле Северный Рейн-Вестфалия Армин Ланшет предостерегает немцев от односторонней критики в адрес Путина. Таким образом России сочувствуют многие: от христиан-демократов до левых и консерваторов.
Как полагает Нойкирх, «мягкосердечное отношение немцев к жесткой руке Москвы» объясняется целым рядом причин: исторических, идеалистических и материальных.
«Самая очевидная — интересы немецкой экономики, которая хочет продолжать бизнес с Россией и поэтому выступает против санкций. Другие мотивы — страх перед холодной или настоящей войной, а также тесная историческая связь с Россией и широко распространенный во всем мире антиамериканизм», — говорится в статье. Существует и еще одно объяснение этому явлению, а именно — романтическое. «Все знают о том, что Россия — родина Толстого и Достоевского, а вот ни одного украинского писателя или поэта в Германии не знают».
Деятельница феминистского движения Элис Шварцер, например, опубликовала статью под заголовком «Почему я, несмотря ни на что, понимаю Путина», в которой она высказывает свое возмущение односторонней позицией западных СМИ при освещении ситуации в Крыму и защищает стратегию Путина.
«В конечном итоге прошло не так уж много времени с момента нападения нацистской Германии на Советский Союз, обернувшегося смертью миллионов людей»,- пишет Шварцер. Таким образом, немецкое чувство вины за войну снова играет на руку России.
Однако наиболее сильная поддержка в отношении бывшей оккупационной силы чувствуется на Востоке Германии, что напоминает «стокгольмский синдром».
Это чувство эксплуатируется главой фракции «Левых» Грегором Гизи. По словам политика, Германия и ее союзники ведут себя так же, как Москва, поэтому критика в адрес России – ханжество. Выступая в Бундестаге, Гизи заявил, что «НАТО и ЕС сделали неправильно все, что можно было сделать неправильно».
Товарищ Гизи по партии Сара Вагенкнехт призывает признать референдум в Крыму: по ее словам, эта ситуация стала итогом провальной политики правительства по отношению к России.
Консерватор Александр Гауланд симпатизирует России с позиций Бисмарка и дипломатии XIX века. Россия вместе с Германией боролась против Наполеона и поддержала объединение немецких земель в 1871 году. В то время великие державы делили мир между собой, и с этой точки зрения присоединение Крыма является, возможно, противозаконным, что не означает его неправомерности. По словам Гауланда, после холодной войны Североатлантический альянс не стал создавать новый миропорядок, а лишь расширялся на восток.
Поэтому президент России «вспомнил старую царскую традицию – собирание русских земель», считает Гауланд. А западные страны, рассуждающие в формальных правовых категориях, проявляют близорукость.
Политик Клаус фон Донаньи полагает, что присоединение Крыма не было мудрым поступком – Путину лучше было бы использовать результаты референдума, чтобы добиться от Украины нейтральной позиции. Тем не менее он убежден, что Западу следует уважать Россию. По мнению политика, корень проблемы – не русские, а американцы, которые «не имеют представления о дипломатии и геополитических проблемах Европы». А текущая ситуация, по его словам, стала итогом попытки втянуть Украину в НАТО.
Пониманию Путина часто сопутствует убежденнность в том, что только более или менее авторитарный правитель способен править Россией, не давая ей распасться, отмечает автор статьи. «Кто мог бы править этой сложной страной иначе, чем Путин?», — цитирует он слова Донаньи. По мнению политика, американцам этого не понять, и вообще на Западе отсутствует реалистичный взгляд на Россию
Результатом же такого «глубокого понимания» России становится игнорирование интересов Восточной Европы. Украина, Беларусь, страны Балтии, иногда даже Польша — в некоторых западных кругах этим странам по-прежнему отказывают в праве на самоопределение. Им предлагают смириться с тем фактом, что они находятся в особой «сфере влияния», прямо или косвенно оправдывая экспансионистские настроения Путина. Таким образом, на алтарь симпатии к России ложится судьба целых народов…
