13 октября в минском кинотеатре «Октябрь» состоялась премьера фильма Александры Бутор «Белые росы. Возвращение». Тридцать лет назад картину посмотрело более 36 миллионов человек. А что сейчас означает выход фильма для постоянно кризисной национальной киностудии «Беларусьфильм»?
Есть на что равняться
Для режиссерского дебюта Александры Бутор было выбрано продолжение одного из самых популярных фильмов белорусского кинематографа. Кажущаяся сегодня огромной для продукции «Беларусьфильма» аудитория в 36,1 млн человек на просторах СССР не просто посмотрела фильм в кинотеатрах – читатели популярного в то время журнала «Советский экран» назвали «Белые росы» лучшей комедией года! Даже сегодня у многих взрослых людей именно «Белые росы» в первую очередь ассоциируются с белорусской кинопродукцией. Это очень хорошо для нового фильма, так как позволяет присоединиться к бренду и гарантирует дополнительное внимание. С другой стороны – это большой вызов, ведь от ленты ждут определенной преемственности, продолжения традиций и по значимости обязательно будут сравнивать со сверхуспешным фильмом-предшественником.
Конечно, количественного сравнения не получится – фильм ждет прокат только в Минске, областных центрах Беларуси, Москве и Вильнюсе (ведь главную роль исполняет литовский актер Юозас Будрайтис). Впрочем, для продукции «Беларусьфильма» сегодня можно считать достижением показы даже в самой Беларуси – прокатчики обычно непатриотично ссылаются на непопулярность отечественных фильмов, и ленты остаются пылиться на полках.
Но картине «Белые росы. Возвращение» такая судьба точно не грозит – премьерный показ в «Октябре» был аншлаговым, а билеты на следующие сеансы бронируют уже за несколько дней до показа. Впрочем, спешить с радужными прокатными прогнозами не стоит: с самим фильмом все не так однозначно.
Что осталось от преемственности?
Создатели фильма постоянно напоминают, что это – не ремейк работы Игоря Добролюбова, а ее продолжение. Однако с собственно преемственностью у фильма весьма туго. Основной момент – это участие в съемках Николая Караченцова, который все еще играет Василия Ходаса, постаревшего на 30 лет.
Причем «Белые росы. Возвращение» стали первым фильмом, где Караченцов снялся после почти десятилетнего перерыва – актер восстанавливался после серьезной автомобильной аварии. Создатели фильма даже организовали приезд Караченцова на минскую премьеру, хотя для этого (судя по словам на премьере) им понадобилась помощь целого женского монастыря по уходу за актером. Между тем, фактически участие Караченцова в фильме ограничивается финальным эпизодом в несколько десятков секунд, где он произносит одну фразу – «Я вернулся» (по сюжету Василий Ходас все эти годы провел где-то на заработках). Символическое значение всего этого безусловно весьма и весьма велико – особенно для тех зрителей, которые помнят и любят Караченцова (на премьерном показе его тихий вход в зал в сопровождении жены и медсестры вызвал шквал аплодисментов, заглушивший речь ведущего). И с моральной точки зрения создатели фильма, которые дали Караченцову возможность сказать с большого экрана «Я вернулся», выглядят просто замечательно.
Однако для фильма минимальный эпизод с Караченцовым остается сугубо символическим и на качество кинокартины особо не влияет.
Больше никого из первого фильма на экране зрители не увидят. Однако оставалась еще надежда на сценариста, который работал и над первым фильмом, – Алексея Дударева (он, к слову, на премьере единственный говорил на белорусском языке, в отличие от предыдущих ораторов – министра культуры Бориса Светлова и главы «Беларусьфильма» Олега Сильвановича, – чем также сорвал аплодисменты). Однако, увы, стоит признать, что сценарий (где Дударев, впрочем, лишь соавтор с режиссером Бутор) – это самая слабая часть фильма. Даже если не вдаваться в детали и не искать киноляпы, нестыковки и просто странные места, то в глаза бросаются совершенно притянутые за уши три главных момента – завязка, развитие сюжета и кульминация.
Вложить все деньги в небоскребы с отелями в белорусском лесу
С первых же секунд фильма зрителей встречает презентационный ролик строителей, которые собираются посреди белорусского леса возвести сразу три небоскреба с пятизвездочными отелями, самым крупным аквапарком и прочей несуразицей, причем в этот абсурдный бизнес-проект немецкий бизнесмен вкладывает все свои средства, а в качестве места для реализации выбирают… частную территорию совершенно незнакомых людей (которыми оказываются Андрей Ходас, его сосед Струк и «ведьма» Полина). Можно было бы сразу заявить про новый космопорт марсиан на Земле – получилось бы примерно столь же логично.
Далее все действие фильма крутится вокруг того, как два незадачливых бизнесмена пытаются выкупить (или обманом заполучить бесплатно) землю и дома у Андрея Ходаса и его соседей. Создатели картины игнорируют тот факт, что в Беларуси отсутствует частная собственность на землю и вести долгие переговоры с несговорчивым старичком вряд ли бы кто-то стал – скорее бы сомнительные предприниматели обратились к фигурам вроде председателя сельсовета, который показывает в фильме образ чиновника более чем колоритно (только почему-то не обладающего при этом полномочиями).
Наконец, кульминацией становится сцена с поджогом злополучного хутора (при этом совершенно неясно, как сгоревшие дома изменят правовой статус земли). Однако фактически поджигается только лежащая на берегу лодка, которую в этот момент смолил Андрей Ходас. И вместо того, чтобы дать лодке спокойно себе сгореть на берегу, все почему-то начинают стремительно ее тушить, причем водой, что совершенно логично как раз и приводит к распространению смоляного пожара (к счастью, в конце концов огнетушители помогают справиться с огнем).
Перечислять все такие абсурдные моменты можно долго, но факт в том, что из-за этого сюжет фильма получается совершенно нелогичным, натянутым и искусственным.
Увы, такими же получились и диалоги персонажей. Невозможно поверить, что так могут разговаривать реальные люди. Практически нет слов у главного персонажа, Андрея Ходаса; как следствие, Юозас Будрайтис скован в своей игре чуть ли не немым кино и вынужден проявлять актерские таланты во взгляде и походке.
Портят искусственные реплики и образ Галюни, замечательно созданный, пожалуй, лучшей актрисой этого фильма – Анной Полупановой. Прекрасен в своей эпизодической роли и юрист Максим Пониматченко. К сожалению, всего этого нельзя сказать о большинстве других актеров – игра многих из них совершенно не дотягивает до уровня серьезной киноленты.
Заканчивая с персоналиями, стоит отметить операторскую работу Олега Гиреля, сделанную на весьма хорошем уровне.
… И все же прорыв
Даже с учетом всей этой критики, фильм в целом смотрится неплохо. Выручает упомянутая выше хорошая игра отдельных актеров, разбавление странного сюжета некоторыми милыми сценами (вроде ведьминой портретной пескографии)… Даже хорошая работа реквизиторов в сельских домах придает фильму свой шарм.
Для национальной киностудии «Беларусьфильм» это действительно прорыв: снят вполне современный фильм, на который есть спрос у публики; этот фильм попал в республиканский и даже международный прокат; брендовое имя и стремление увидеть обещанного любимого Караченцова могут даже обеспечить фильму какую-то кассу. Самое важное – этот фильм останется не на пыльной полке, а в памяти у зрителей. Грустно, конечно, что этот факт становится для национальной киностудии чем-то особенным, но нужно ведь когда-то начинать менять тренд. До сих пор оставлять в архивах новые работы остается грустной нормой.
Если вам кажется, что на «Беларусьфильме» снимают по одному-два фильма в год, то это не так. По статистике, за 2012 год национальная киностудия выпустила 7 игровых, 68 неигровых и 9 анимационных фильмов; в 2013 году работа велась над 16 игровыми, 31 неигровым и 12 анимационными лентами. Всего получается более 140 (!) кинокартин за последние два года, из которых зрители видели и могут вспомнить хорошо если две-три.
На таком фоне выпуск вполне прокатного и интересно фильма «Белые росы. Возвращение» выглядит вообще замечательно.
Инвесторы – Остапы Бендеры, а у нас – самогон и аисты
Напоследок важно отметить идейное содержание фильма. «Белые росы» в свое время поднимали непростую тему насильственной советской урбанизации и соответствующего ей привнесения сельских практик и взглядов на жизнь в города. Заодно в знаменитом рассказе Федора Ходаса про «верных, чистых белых россов» между делом пытались ни много ни мало описать происхождение и национальные особенности белорусского народа.
«Белые росы. Возвращение» таких высоких тем уже не касается (пожалуй, и слава богу), однако определенные социальные шаблоны все же подмечает, в соответствии с сутью кинематографа – через их гипертрофирование.
Беларусы выглядят в фильме, говоря словами Василия Ходаса, «вот такими уж нестандартными, своими». Приход цивилизации и вообще перемены приравниваются к хищническому захвату, иностранные инвесторы и отечественные бизнесмены – к беспринципным Остапам Бендерам, а вот живущий совершенно традиционной жизнью Василий Ходас – это честный, ответственный, любящий свою землю и своих близких архетип мудрого старца. Кто живет на хуторе, топит дровами печь и плавает на собственноручно просмоленной лодке – тот хороший, а кто занимается бизнесом, работает с иностранцами, проводит время в ночном клубе и ездит на «Мерседесе» – тот и человека готов сжечь, если ему много денег предложат. При этом материальным орудием Ходаса выступает его самогон, который вдруг разит бизнесменов наповал (судя по сценам в клубе – не трезвенников), а символическим – аист, в конце фильма благополучно прилетающий в гнездо на крыше спасенного дома.
Нет сомнений, что при всей специфичности такого взгляда на мир он найдет своих зрителей, которые будут рады среди засилья голливудских блокбастеров наконец-то увидеть чистое и светлое кино, снятое в стране чистых и светлых «белых россов».
