Уже почти четыре года я живу в Германии: учусь, работаю, путешествую. Раза два-три в год приезжаю на Родину, чтобы проведать родственников, друзей, прогуляться по берегу Свислочи в районе улицы Коммунистической — одному из любимых мест в городе. Подивиться чистоте и, разумеется, пожаловаться на высокие цены, отсутствие ночного транспорта, перманентный ледяной пронизывающий ветер и бичей.
Иллюстративное фото: de.buckaneermerch.com
Не скажу, что это все меня и вправду раздражает, скорее наоборот. Это то, чего не хватает там, в призрачных объятиях буржуазии — постоянной потребности преодоления трудностей. На западном фронте без перемен — все хорошо, спокойно, даже стабильно. Весна действительно приходит в марте, а зима — в декабре. Перед Рождеством выпадает снег.
Так вот, приезжаю я в Минск и жалуюсь. Жалуюсь, хоть и нет повода. Почему? Возможно потому, что мне стыдно признать, что в Минске клево. Не могу же я такой приехать из своего секси-Берлина и сказать: «Пацаны, ничего вы не понимаете, вот Минск — это топ!» Ну, пацаны еще, может, и поймут, а вот мать будет волноваться, думать, что не интегрировался и «надо было оставаться в МГЛУ».
Короче, мне стыдно, потому что рюкзаком Fjällräven здесь уже давно никого не поразить, а из того, чем еще можно похвастаться перед требовательной минской публикой, у меня только табак Pueblo, футболка St.Pauli, о которой читай ниже, да проколотый нос. На большее мозгов пока не хватило.
Мне стыдно возвращаться в Минск, потому что не оправдываю надежд. От меня ожидали, что я стану Человеком, с большой буквы Че, а я пока обычный человек, не лучше и не хуже других. Некоторым моим берлинским друзьям уже за тридцать, и они не сделали карьеру и не издали роман-бестселлер, но никто из них за будущее не переживает. И я себе спокойно живу, и все у меня хорошо. Пока не попадаю в Минск — тут на меня в мои 24 обрушиваются все трудности «middle-life кризиса». Тут мне становится стыдно, потому что я ничего путного в жизни не добился, и страшно, что годы летят так быстро-быстро, не успеешь!
Мне стыдно возвращаться в Минск. Я чувствую, что город развивается, а я будто бы остаюсь на месте, тем наивным подростком, который мечтал о путешествиях и своей колонке на 34mag.
Я, разумеется, время от времени просматриваю CityDog, но все равно не получаю полной картины происходящего в моем городе. Я приезжаю и не знаю, в каком из новых кафе выпить самый вкусный кофе. Иду в результате в старый родной «Лондон», и Маша мне делает «как всегда»: засыпает кофе в стакан и заливает кипятком. Вот тебе и лучший кофе в городе. Я ничего не понимаю в альтернативных способах заваривания, мне лучше не соваться в новые профессиональные кафе.
В пиве я тоже не разбираюсь. Пришел в пивнуху в старом городе, хотел глотнуть обычного холодного пивка, а бармен спрашивает: «Вы хотите эль или пилснер? Высокого или низкого брожения?»
Однажды в вечер пятницы меня затащили в News Cafe. Чтобы взбодриться, заказал латте макиато. Молодой официант с зализанными волосами громко рассмеялся и сказал, что бармен не будет делать латте макиато, что сейчас вечер пятницы, что все пьют коктейли. Я посмеялся вместе с ним, хотя шутки и не понял. Чтобы показать мне, что в его шутке есть все же большая доля правды, он крикнул бармену: «Дима, ты приготовишь латте макиато?» «Ха-ха, нет, ну, максимум капучино. И то через силу». Я все же огорчил бармена и настоял на своем. Когда я уходил, ко мне еще раз подошел официант, чтобы поговорить с глазу на глаз: «Прошу прощения, если задел вас. Просто дело в том, что по этикету мужчинам не следует пить латте макиато. Это скорее женский напиток. Мужчине, если уж очень хочется кофе с молоком, лучше заказать капучино, и то только в первой половине дня».
Мне стыдно возвращаться в Минск. Здесь я чувствую себя неудачником. Все мои старые знакомые стали людьми — в их головах правильные мысли.
Они хотят благополучия, хотят купить машину, они снимают квартиры в элитных домах с трещинами в стене, готовятся к созданию семьи и накапливают капитал. А у меня ничего этого нет. Родители переживают. А я уже пять семестров отучился и не нашел работу по специальности, чтобы «зацепиться». Мне очень стыдно.
Гуляю с девушкой по центру города. У нее в руках цветы, на мне футболка St.Pauli. Вдруг нас окружает десяток мужиков. Говорят: «Какого х*я ты здесь в своей майке ходишь?» Просят меня «ответить за майку». Пацаны, извините, мне очень стыдно, но я просто не понял вас — не знаю, что значит «ответить за майку».
Зашел в книжный магазин «Логвинов», приобрел журнал, в котором был напечатан мой рассказ. За свои деньги купил журнал, в котором напечатан мой рассказ.
Мне стыдно возвращаться в Минск. Стыдно, что в метро не уступаю место женщине, считаю «Кемпински» красивым, а старый «Старый Минск» уютным, не знаю и знать не хочу, что такое эль, да пью, как баба, латте макиато, еще и вечером.
Мне стыдно, потому что мой город Минск меняется так быстро, а я за ним не поспеваю. А еще потому, что здесь, когда «хочешь жить — умей вертеться», а я живу и не верчусь.
Короче, не можем мы с Минском жить в гармонии, потому что оба, как подростки, страдаем от комплекса неполноценности и пытаемся самоусовершенствоваться за счет друг друга. Но я верю в то, что мы с моим Минском преодолеем кризис отношений и наступит время, когда он скажет: «Вован, ты клевый!», А я ему: «Пацан, ты топ!»
