Свободолюбивый литературовед в советское время, Букчин был в центре мировоззренческих дискуссий 90-х и однозначно встал на сторону демократии и независимости, когда для них возникла угроза.
Перед юбилеем Семен Букчин опубликовал книгу мемуаров «Записки побежденного», он написал их в своем неповторимом стиле. Здесь он подводит жизненные итоги и описывает свою интеллектуальную эволюцию.
Книга полна горечи и сомнений. Букчин цитирует великого российского писателя Василия Астафьева «Я пришел в мир добрый, родной и любил его безмерно. Ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего вам сказать на прощание».
Букчин добавляет: «Когда я думаю о совершенном за последнюю четверть века … итоги печальные. Некий «рыночный социализм» с элементами «капитализма для друзей» …, с полным обнищанием и вырождением интеллектуальной части общества, с унижением пенсионеров, с триумфом … социальной несправедливости, а по сути — мерзостью нашей жизни. Государственная идеология — такой же обман, как в советские времена, только в другой «обертке». Демократия, свобода слова, свободные выборы, гражданские права — пустой звук. Независимая пресса — суррогат, в котором намешаны и ангажированность, и зависимость от собственников, от грантов».
Политики — дерьмо, интеллектуалы — фуфло, — цитирует он Буковского и присоединяется к нему, — радикальная молодежь на Западе — бездуховная сила, и даже интернет — своего рода наркотик.
Букчин видит причины нынешнего состояния общества в коммерциализации. «Это явление, безусловно, связано с триумфом доллара над тем, что составляло основу отечественной интеллигенции, — над ее самоидентификацией, ее понятиями о чести, достоинстве, собственной роли в обществе».
«Антидемократический режим в Беларуси выгоден России. Она тут полный хозяин, — поднимает руки Букчин. — И воинственные речи правителя, что он окажет сопротивление угрозам и с запада, и с востока — всего лишь риторика», — пессимистично полагает автор.
Букчин осуждает революции, не верит в перемены, считает Александра Лукашенко «предначертанным» Беларуси и при этом не прячет своего презрения к нему.
Запад? И там повсюду банальное зло. США и Евросоюз, пишет Букчин, — это две империи, которые не перебирают в средствах, лишь бы сохранить свое влияние. США за последние десятилетия участвовали в более чем двадцати военных вторжениях и государственных переворотах в разных концах мира. «И что вместо демократии и процветания? Гибель тысяч людей, развал государственности, потоки беженцев», — сетует белорусский публицист.
«Россия — агрессор в отношении Украины», — пишет Букчин, но при этом. — «Как забыть натовские бомбардировки Белграда, столицы суверенной Югославии?»
Семен Букчин признает, что жизнь опровергала одну за другой идеологемы, в которые он верил, — сначала советские, потом антисоветские, после постсоветские. Все оказалось не так, как думалось. Букчин, который в начале 1990-х пытался издавать газету «Европейское время», в 2015-м ставит риторический вопрос: «Кому мы нужны в Европе?» Мир видится ему ареной борьбы империй, где Беларусь — разменная монета, беззащитная земля, случайность истории. «Кажется, сейчас в притихшей маленькой стране (и только в ней?) если чего и ожидают, так это ядерной войны, которая уничтожит Землю и с ней человечество», — пессимистично пишет он.
На тревожные предчувствия Третьей мировой накладываются семейные мотивы: сын Букчина эмигрировал, работает врачом в Германии, внук служит в бундесвере. Для кого, для чего, для какой культуры тогда работал Букчин?
Но среди общей тревоги и разочарования, среди осознания абсурдности человеческого существования есть и то, что дает надежду или, по крайней мере, надежду на надежду.
Любовь к родине, к Беларуси, благодарность — один из тех последних императивов, в которых Букчин не только не разочаровался, а наоборот укрепился. Он решительно отметает свои прежние предосторожности и приходит к выводу о необходимости укреплять самостоятельность страны: «Культурно-языковое сообщество» на фоне общественного разброда и безразличия представляется интегратором, который способен одолеть код отсутствия Акудовича. В этом плане государственность одного языка, белорусского, становится главной возможностью укрепления национальных основ суверенного белорусского государства».
Букчин горячо приветствует то, что он называет «просвещенным национализмом», видит в нем главный двигатель общественного прогресса сегодня и даже немного романтизируют его.
«Его сторонники стремятся продвигать, защищать и развивать национальные приоритеты в самых различных областях жизни, в культуре в первую очередь. Они делают и будут делать свое белорусское дело всегда, всю жизнь, несмотря на самую неблагоприятную ситуацию. Характерная черта этих людей, особенно у старшего поколения, врожденная интеллигентность, в какой-то части в дополнение к ней прочувствованы мною в молодости … как бы точнее сказать … шляхетность, аристократизм? — пишет Букчин. — Повезло встречаться с людьми этой породы, которые на всю жизнь остались для меня высокими образцами белорусского национального интеллигента».
Вот некоторые из имен, которые называет Букчин: Быков, Алесь Адамович, Елена Василевич, Рыгор Бородулин, Вера Полторан, Нина Ватаци, Владимир Бойко.
Букчин вспоминает также отзывчивость, трудолюбие и интеллигентность крестьян и крестьянок с белорусской глубинки. В этом он видит и национальный характер, и национальную традицию белорусов. Такую белорусскость, их белорусскость Букчин считает истинной и торжествующей, он противопоставляет ее узколобой ксенофобии «одномерных существ», с которыми он и сам воевал в 1990-е.
Впрочем, «Записки побежденного» это в наименьшей степени трактат об идейных конфликтах, это прежде всего книга о дружбе, о великом поколении и великих временах и своем путешествии среди них.
«Мой путь, по сути, шел от поражения к поражению, — пишет Букчин. — И только осмысление этих поражений тяжело и не сразу, но убедило, что это оказался единственный путь к спасению. И поэтому «Записки побежденного» вполне могли бы называться «Записки спасшегося», если бы последнее не звучало слишком пафосно».
Если в 1960-е Букчин страдал «в духовном одиночестве в глухом провинциальном Минске», то в 2016-м, с высоты 2016-го, ему интересно в месте, в котором он живет, его интересует белорусская история, белорусский контекст, локальные проблемы.
Я жил в «советском человеческом пространстве» и не жалею об этом, пишет Букчин. При этом он с гордостью описывает свой путь к современному белорусскому патриотизму. Беларусь — не Россия. Но Беларусь и не Украина, и не Литва, и не Польша, заключает он. «Мы — особая страна на пересечении традиций и культур». Российское влияние на Беларусь сегодня неизбежно, со всей попсой и пропагандой в том числе. Как не избежим мы пока постсоветского авторитаризма или сегодняшнего глобального потребительства и поверхностности эпохи соцсетей. Эти мысли перекликаются с тем, что говорят и пишут в последнее время Светлана Алексиевич, Юлия Чернявская.
«Надо научиться со всем этим жить, не теряя достоинства», — мудро говорит Семен Букчин.
* * *
Семен Букчин. Записки побежденного. — Минск: Змицер Колас, 2016.
