Николай Халезин. Фото Екатерины Шатаво, kyky.org.
Официальная белорусское театральное сообщество «Свободный театр» просто-таки игнорирует. Труппу не пригласили и на проходящий в эти дни фестиваль «Теарт», куда позвали актеров из Франции, Венгрии, Германии, Швейцарии, Польши… Хотя именно «Свободным театром» белорусам стоило бы гордиться. За 12 лет он успел побывать в 40 странах пяти частей света.
Мы поговорили с художественным руководителем театра Николаем Халезиным о том, где белорусский театр застрял и почему его не знают в мире.
«Наша Нива»: Начался международный фестиваль «Теарт», вас в программе нет…
Николай Халезин: Нас туда не приглашают и, видимо, никогда не пригласят. Точнее, пригласят тогда, когда позволит власть. Разумеется, организаторы боятся, что поделаешь. Официальная театральная общественность Беларуси нас не замечает. Если ревьются спектакли в газетах «Нью-Йорк Таймс» или «Монд», всем плевать на это.
Белорусская власть диктует условия, в которых должны существовать государственные театры. Они так и существуют. Им это важно? Нам, наверное, нет. В Минске у нас своя аудитория, нам волноваться на этот счет не надо. Да, мы бы тоже хотели бы выступать на больших площадках, где не 60 зрителей в зале, а 300—400. Но понимаем, пока это невозможно, поэтому большие залы собираем по всему миру, а не в Беларуси.
«НН»: А хочется ли вам вообще возвращаться на родину, раз такая ситуация?
НХ: Что значит возвращаться? Наш театр работает дома, просто когда он находится в туре, мы приостанавливаем прокат в Минске. Как только актеры возвращаются, уже на следующий день начинаются спектакли.
12 октября в прямом эфире будет идти спектакль Burning Doors, его можно посмотреть и в Беларуси. После этого, в конце октября, будет трансляция нового спектакля Владимира Щербаня «Завтра я всегда бывала львом», который мы ставили с английскими актерами. Поэтому мы всегда присутствуем в Беларуси.
Сцены из спектакля Burning Doors. Фото Николая Халезина, belarusfreetheatre.com
«НН»: С какими эмоциями возвращаетесь после туров, зная, что здесь такого не будет?
НХ: Нас интересует творческий процесс. Если власть или какие-то люди не хотят нас принимать, нам все равно. Что им нравится, не нравится, нам плевать. Мы будем заниматься творчеством, как и занимались всегда.
«НН»: Но если бы вас завтра, например, пригласили выступить на большой сцене, вы бы пошли?
НХ: Смотря кто. Министерство культуры? Да я с ними разговаривать не хочу. Действительно, если мы захотим сыграть на большой сцене, то должны получить разрешение. Просить нас они не могут, а нам неинтересны их предложения. Они хотели бы, пожалуй, провести банальную легитимизацию, чтобы поставить нас под контроль, чтобы мы делали спектакли о том, о чем нравится им, а не нам. Но этого не будет, категорически нет. Никогда.
«НН»: На те ли вопросы отвечает сегодня белорусский театр?
НХ: Честно говоря, меня не очень-то волнует диалог с белорусскими государственными театрами, потому что мы существуем на разных планетах. У них там есть какие-то художественные советы, к ним приходят какие-то люди из Министерства культуры, цензоры, что-то утверждают… Нас это никогда не касалось, и мы никогда на это не пойдем.
Если им нравится все время ставить Шекспира с Чеховым, их право. Мне неинтересно на это смотреть. Я понимаю, что театр законсервирован, он не развивается, поскольку не представлен в мире. Он находится в локальном белорусском пространстве и даже если выезжал один-два раза за свою историю куда-нибудь за границу, от этого ничего не меняется. Должно быть системное присутствие театра в мире, тогда он может рефлексировать, понимать тенденции, не повторять бесконечно одно и то же.
В настоящее время белорусский театр повторяет 1970-е годы мирового театра. Даже российские театры, с их намного более богатой театральной палитрой, не весьма востребованы. Что уж говорить о белорусских? Они живут своими проблемами. Если к тебе приходит цензор, садится в первый ряд и решает твои художественные задачи… Этого нет ни в одной цивилизованной стране. Мы бы не хотели к этому иметь никакого отношения. Если же белорусские театры так существуют, ну, это их выбор. Но они живут с их большими коллективами, очень много людей в этом задействовано. Со своей системой ценностей, взаимоотношений. Просто мы этого не хотим, а их, видимо, устраивает, раз уж никто не возмущается.
Сцена из спектакля Burning Doors. Фото: Tristram Kenton for the Guardian
«НН»: Какие современные мировые тренды в театре важны для вас?
НХ: Надо разграничивать: важно для меня, для театра, для актеров. Это все набор персональных поисков, которые должны сходиться в одну комбинацию. Для большинства актеров «Свободного театра» важно преодоление себя. В каждом последующем спектакле расширять свою палитру и делать что-то новое, уметь исполнять даже цирковые трюки или какие-то спортивные задачи. Это может быть все, что угодно.
Для меня важны очень узкие вещи. Например, определение границ актерских возможностей, пределов физического существования актера на сцене, эмоциональной нагрузки. Это то, что меня волнует сейчас.
Если говорить о театре, для него важно оставаться актуальным. «Свободный театр» занимает конкретную небольшую нишу актуального театра. Он говорит не о вечном, не о страстях вообще, а о конкретных, проявляющихся сегодня явлениях. Этот театр востребован зрителями и в Беларуси, и в Австралии, и в Италии, и в Англии. Но, безусловно, уровень художественного выражения должен быть чрезвычайно высоким. Если ты повторяешь опыт предыдущих десятилетий либо говоришь без должного уровня художественности, ты же никому не нужен. Правду можно прочитать и в газетах. А спектакль, который современен не только темой, но и художественным высказыванием, — большой дефицит в мировом театре.
«НН»: Чего ожидать белорусским зрителям от «Свободного театра»?
НХ: Пока что нас ждут в четырех городах в Великобритании. Во время этого тура пройдут два очень важных мероприятия. Первое — слушания в британском парламенте. Мы будем давать спектакль и приглашаем наших партнеров, друзей, журналистов, политиков к обсуждению дискуссии, которая непосредственно касается темы спектакля — войны Украины и России.
После парламентских слушаний мы направляемся в Манчестер, откуда 12 октября будет идти прямая трансляция спектакля и общественной дискуссии, в которой примут участие как белорусские, так и украинские представители. Это будет диалог о том, чего нам ждать в дальнейшем внутри узла Беларусь—Россия—Украина.
Позднее пройдут гастроли этого спектакля в Италии и Австралии.
19 октября — спектакль в постановке Владимира Щербаня «Вчера я всегда была львом». Это о девушке, которая, по сути, сама себя вылечила от шизофрении. Уникальная история по одноименной книге. Трансляция этого спектакля тоже будет организована, поэтому белорусские зрители смогут все увидеть.
Кроме этого, мы сыграем спектакль «Время женщин» в Праге на фестивале, посвященном юбилею Вацлава Гавела.
Ну а в Минске постоянно проходят занятия в театральной лаборатории Fortinbras с подрастающим поколением актеров «Свободного театра». Туда мы будем объявлять дополнительный набор, потому что отсеяли тех, кто не отвечал нашим задачам. Кстати, из восьми человек, которые играют в спектакле Burning Doors, пятеро — выпускники театральной лаборатории. Для одной из них это вообще первый выход на большую профессиональную сцену.
И еще одно важное событие. В этом году проходит восьмое биеннале современной драматургии — крупнейший в Восточной Европе драматургический конкурс, который «Свободный театр» проводит уже 12 лет. В ноябре одновременно в Лондоне, Минске, Киеве и Москве мы будем проводить его заключительный этап и объявлять Гран-при. Все будет проходить в один вечер в четырех различных театрах. Интрига сохраняется, потому что мы объявили победителей номинаций, но не сказали, кто получит Гран-при. Пьеса победителя будет представлена во всех этих городах одновременно. Это серьезное событие, которое белорусские зрители смогут наблюдать в Минске.
