В прошлом году в ноябре в московском издательстве «Книжный мир» вышла книга «Несвядомая» история «Белой Руси». Тираж — 1000 экземпляров. Ее автор — некто Всеслав Зинькевич. Есть основания полагать, что одним из авторов стал известный публицист белорусского происхождения Кирилл Аверьянов-Минский.
Презентации книги свободно происходят в городах Беларуси. В них участвует бывший первый заместитель Информационно-аналитического центра при Администрации президента Лев Криштапович.
А распространением книги занимается православный книжный интернет-магазин «Свет Фавора». Насколько нам известно, многие православные священники выступили против продажи этого издания. Издательство «Свет Фавора» было вынуждено изъять «Несвядомую историю» из каталогов на сайте, однако книгу продадут, если вы позвоните по указанному на сайте номеру.
В настоящий момент судьбу издания решает митрополит Минский и Заславский Павел. По нашим сведениям, пока митрополит не принял окончательного решения.
В редакцию «Нашей Нивы» попал один экземпляр издания Всеслава Зинькевича. Мы подобрали наиболее одиозные высказывания автора (или авторов).
Если говорить в целом, ВКЛ, Речь Посполитая, СССР раннего периода рассматриваются как исключительное зло. А добром был лишь период нахождения наших земель в составе Российской империи, а также послевоенное время. Автор даже намекает, что укрупнение БССР в 1920-е проходило незаконно и люди были против того, чтобы становиться не русскими, а белорусами. Предлагаем вашему вниманию несколько цитат.
***
«В наши дни образ Евфросинии пытаются прибрать к рукам местечковые националисты, в том числе весьма радикальные. Так, крест с двумя перекладинами разной длины, представляющий собой изображение напрестольного креста, который был изготовлен по заказу Евфросинии, является центральным элементом эмблемы крайне русофобского движения «Молодой фронт». «Свядомый» историк Владимир Орлов в одной из своих книг называет сей «крыж» символом «древней государственности белорусов». Между тем напрестольный крест Евфросинии Полоцкой всегда был святыней общерусского значения. […] Крест Евфросинии Полоцкой является священным символом для сторонников единства Великой, Малой и Белой Руси, а уж никак не местечковых националистов, ненавидящих общерусское наследие белорусов».
***
«Нет никаких оснований полагать, что высший слой Западной Руси играл значимую роль в формировании литовского государства или заставлял литовских князей считаться со своими интересами. […] Вызывает сомнение и утверждение о том, что Новогрудок являлся первой столицей ВКЛ и вокруг него происходило формирование государства. Источники свидетельствуют о том, что Миндовг не особо дорожил Новогрудком, воспринимал земли Черной Руси как провинцию, а иногда и как разменную монету».
***
«Войны между Московской державой и Литвой являлись борьбой за объединение всех русских земель под одной властью. ВКЛ не являлось исключительно литовским государством: до начала XVII века делопроизводство в стране велось на западнорусском литературном языке, большинство шляхетских родов происходили из древних русских фамилий (Острожские, Сапеги, Ходкевичи, Огинские и многие другие), и до полонизации и окатоличивания они являлись носителями русского самосознания и исповедовали православие. Основную массу населения составляли русские (предки белорусов и украинцев).
***
«Если великие князья и большая часть элиты ВКЛ — литовцы, а большинство населения — русские, то чье же это государство? Очевидно, литовское, созданное путем завоевания русских земель. Действительно, русское культурное влияние было велико, поскольку литовцы стояли на более низкой ступени развития, чем предки белорусов и украинцев: в отличие от литовцев, русские были крещены, имели письменность, высокую культуру, развитые города. Однако это было влиянием подвластных на власть имущих».
***
«Двухсотлетнее нахождение белорусских земель в составе Речи Посполитой является, пожалуй, самой печальной страницей в истории Белоруссии. […] К моменту разделов от (бело)русской культуры не осталось ровным счетом ничего. Если бы Речь Посполитая не была ликвидирована, то о белорусах столетия спустя напоминали бы лишь музейные экспонаты. Такая участь постигла, к примеру, германизованных полабских славян».
***
«Во время восстания [Костюшко] симпатии подавляющего большинства белорусских крестьян были на стороне России. […] Наряду с созданием образа «белорусского героя Костюшко», местечковые националисты усердно работают над очернением величайшего русского полководца Александра Васильевича Суворова, одержавшего победу над польскими повстанцами. И из статьи в статью, из книги в книгу кочует байка «о зверствах Суворова» и его «кровавом следе на белорусской земле». […] Суворов отличался пристойным отношением к мирному населению, жестко требовал от своих подчиненных не трогать гражданских лиц и не отбирать у них имущество. […] В отличие от российских властей, повстанцы Костюшко не проявляли джентльменское отношение к противнику и мирному населению. […] В отношении неугодных жителей Речи Посполитой костюшковцы развернули чудовищный террор».
***
«В 1648—1654 годах Белоруссию, как и Украину, затронуло национально-освободительное восстание под руководством Богдана Хмельницкого. […] Поддержка казаков белорусским населением была повсеместной. […] В историю национально-освободительной войны русского народа Речи Посполитой против польского ига золотыми буквами вписана героическая оборона белорусского города Пинска от польско-литовских войск Януша Радзивилла. […] Надежду на помощь белорусы и малороссы возлагали на своих единокровных и единоверных братьев — великороссов. […] Борьба за народное счастье — это борьба против Радзивиллов, а не на их стороне».
***
«Униаты свирепствовали по всей Беларуси. В городах они не допускали православных на городские должности. В Полоцке заставляли переходить в унию под угрозой наручников или изгнания из города. В Минске церковную землю отдали под постройку татарской мечети. […] Рана униатства на теле Белой Руси затянулась только в XIX веке, когда белорусские земли вошли в состав Российской империи».
***
«В Беларуси в 1812 году сложилась следующая ситуация: местные поляки — за Наполеона, белорусы с евреями — на стороне России. Казалось бы, победа в Отечественной войне не может интерпретироваться иначе как общерусское историческое событие, значимое как для Великороссии, так и для Белоруссии и при этом, безусловно, трагическое для Польши. Однако местечковые националисты объявляют поляков белорусами и получается в итоге что-то похожее на братоубийственную войну, где их симпатии, конечно, на стороне врага России — Наполеона. Такие действия трудно расценить иначе как воровство чужой истории».
***
«Считая польский мятеж 1863 года прогрессивным явлением, местечковые националисты всеми фибрами души ненавидят его усмирителя — графа Михаила Николаевича Муравьева-Виленского. При этом польский революционер и вождь восстания на территории Беларуси и Литвы Винцент Константы Калиновский канонизирован самостийной интеллигенцией в лике «белорусского мученика» и борца с «московскими оккупантами». […] Банды Калиновского развернули террор против мирного населения Беларуси, безжалостно убивали, вешали крестьян, православных священников. В связи с этим правильным было бы называть «вешателем» именно Калиновского. Во всяком случае, для белорусов «вешатель» — именно Калиновский. Поляки же, если хотят, могут считать своего соотечественника борцом за свободу».
***
«В составе Российской империи Белая Русь отнюдь не была «российской колонией», как пишут «свядомые» авторы. В этот период белорусы находились с единокровными великоруссами и малороссами в одной мощной стране, ради интересов которой они были готовы пожертвовать своими жизнями. С нашей точки зрения, имперский период является для народа Беларуси «золотым веком», то есть эпохой, на воспоминаниях о которой следует строить историческое самосознание и национальную идентичность. Не ВКЛ, не Речь Посполитая, а именно Российская империя, воспринимается как преемница Древней Руси, должно стать тем идентитарным зеркалом, глядя в которое белорусы увидят, кто они есть».
***
«БНР, в отличие от ряда других политических фантомов того времени, официально не признало ни одно государство в мире. Белорусские сепаратисты, прежде всего, рассчитывали на помощь Германии. Однако Германия, которая была готова терпеть на захваченной территории потешное правительство, поощрять игры в «независимость» не собиралась».
***
«В 1930-х многие местечковые националисты были репрессированы, они поплатились за свое сотрудничество с большевиками, однако идеи местечкового национализма продолжали развиваться на протяжении всего времени существования БССР. Раскол триединого русского народа путем сепарирования белорусов и малороссов от великороссов был одним из пунктов большевистской политической программы. Товарищ Сталин может считаться одним из отцов-основателей свядомых белорусов».
