Давно пора перестать рассматривать историю Беларуси, как и наших исторических деятелей сквозь некие узкие этнонационалистические рамки.
Тем более, эти рамки чаще всего навязываются нам националистической историографией соседних народов, которые меньше белорусов пострадали от русификации и денационализации. Рамки эти, конечно же, направлены на уничижение белорусов и их роли в истории.
Да, получается, что Эдуард Войнилович, потомок коренной новогрудской шляхты, не белорус, белорусам себя не называл (называл литвином и полякам) и не был социалистом. То же самое, вообще-то, почти со всей белорусской шляхтой и почти всеми известными уроженцами Беларуси до середины XIX века. Великие литовские князья — литувисы, так как тоже белорусами себя не называли (за скобками остается такая «мелочь», что во времена ВКЛ такого понятия, как национальность, не было вообще).
При этом, правда, Франциск Скорина, себя белорусом не называвший, у нас все-таки белорус. Как и Александр Лукашенко, который не разговаривает на белорусском языке, называет себя «русским со знаком качества» и на протяжении двадцати лет проводит политику русификации.
Во всем этом кроется некое противоречие.
На самом деле, делить объединенных общими корнями местных людей на белорусов и небелорусов — бесперспективное дело.
Беларусь — это территория. Белорус — автохтонный житель этой территории, независимо от религии и от самоидентификации.
Слово «поляк» 100 и 200 лет тому назад было не тем же, что сейчас. Оно могло означать любого славянина-католика или вообще любого человека с просторов Речи Посполитой. Примерно как в ХХ веке любого человека с СССР за границей называли «русским». И белорусская католическая шляхта начала ХХ века тоже себя считала «в широком смысле» поляками, а «в узком смысле слова» — литвинами, наследниками Великого Княжества Литовского.
В случае с Войниловичем его принадлежность к Беларуси — вещь абсолютно априорная и очевидна.
Человек, который родился в Беларуси, жил и работал в Беларуси и чьи все предки жили в Беларуси, а не приехали сюда, скажем, из Польши — это белорус.
Более того, Войнилович питал большую симпатию к белорускости и в ее узкоэтническом смысле, даже материально поддерживал белорусские культурные инициативы, с симпатией относился к Белорусской Народной Республике и бывал на заседаниях Рады БНР. Расхождения Войниловича с белорусским движением прежде всего находились в политической плоскости: белорусское движение было в основном левацкой-социалистическим, враждебно настроенным к таким крупных землевладельцам, как Войнилович.
Небелорус — это иностранец. Это человек, который себя в первую очередь идентифицирует, скажем, с Варшавой и Краковом, а не с Минском и Гродно. Войнилович — не иностранец, а, значит, в современном смысле слова белорус.
Эдвард Войнилович, Владислав Сырокомля, Адам Мицкевич и Винцент Дунин-Марцинкевич — это однозначно «тутэйшыя» люди, а значит у нас нет оснований не считать их белорусами.
Наконец, и Марк Шагал, Хаим Сутин или династия раввинов Соловейчиков — тоже белорусы. Белорусы еврейского происхождения, белорусские евреи или как будет угодно, но — белорусы. Люди, чьи предки веками жили в Беларуси — ну кто они, как не «тутэйшыя», как не белорусы?
То, что все эти люди — тоже белорусы, возлагает на нас, современных белорусов, обязанность сохранять, изучать и их культурное наследие.
Культура белорусских поляков-литвинов, белорусских евреев-литваков, белорусских татар — это все наше, белорусское, достояние, которое должно быть частью нашей идентичности, нашего культурного кода.
Мы обязаны изучать его и сохранять его, как свое родное. Что получается у нас из рук вон плохо.
И поэтому вопрос, который задает Кастусь Шиталь, является по форме некорректным, а по сути — риторическим. Мы, бесспорно, должны ценить всех наших земляков, кто отметился здесь благими делами и кто прославил Беларусь в мире. У на уже появились улицы имени Владислава Сырокомли и Адама Мицкевича, поэтому прецедент создания топонимической единицы, связанной с именем шляхтича-литвина будет не первым.
В Минске должны были бы быть и площадь Войниловича и памятник этому человеку.
Конечно, для этого не надо переименовывать улицы, которые имеют или имели старые (дореволюционные и особенно средневековые) названия. Насколько понимаю, в случае с предложенной площадкой [сквером] ситуация иная, поэтому присвоить имя Войниловича — стоило бы.
Обращайтесь в Минский городской исполком с просьбами о присвоении — обращение можно направить сюда: http://minsk.gov.by/ru/feedback/10/.
