Японец Юзик Суми о белорусах: «Я не знаю другой страны, где живут такие добрые люди!»

Школа белорусистики. Минск, 2017. Фото Настасьи Совковой.

«Меня зовут Юсуке Суми. Я японец. Мое японское имя для вас сложновато, поэтому обычно белорусам я представляюсь просто «Юзик». Но, к сожалению, еще не могу хорошо произносить «зи». Белорусский язык довольно тяжело дается.

Я родился в Японии, в Токио. Мои родители — преподаватели в школе для детей с инвалидностью.

Я учитель ромского (цыганского) языка в Румынии. Еще в лицее в Японии я изучал искусственный язык эсперанто. Мне он очень нравился, и я даже преподавал его потом в течение года в другом лицее в группе для незрячих студентов. Тогда у меня совсем не было опыта, думаю, мои занятия были довольно бессмысленными. Студенты были слепыми, они всегда слушали с закрытыми глазами, но я замечал, что некоторые просто спят.

Однажды преподаватель эсперанто сказал, что если мне нравится этот язык, то лучше изучить и латинский. И я начал изучать его в частной школе. Однако поскольку школа прежде всего была школой французского языка, нужно было учить и французский.

Я хотел продолжать совершенствовать латинский язык в европейской романской стране. Выбрал Румынию, так как нашел занятия по румынскому языку в Токио и слышал, что поскольку этот язык не сильно популярен у нас, то несложно будет получить стипендию от Румынии.

О Румынии много говорить не буду, это другая тема. Я изучал латинский и древнегреческий языки в университете в городе Клуж-Напока в Трансильвании, где живет много венгров. Потом выехал из Румынии и продолжил изучать латинский в магистратуре в Будапештском университете в Венгрии. Там же я стал изучать и белорусский язык. Конечно, моей специальностью был латинский, но я давно хотел изучить славянский язык, потому что мы, латинисты, изучаем еще и праиндоевропейский язык. Сложно, когда не знаешь ни одного славянского.

В университете я мог выбрать любой славянский язык. Не знаю, почему я остановился на белорусском. К сожалению, тогда я мало что знал о вашей стране. Когда меня кто-то спрашивает, почему белорусский, обычно я отвечаю, что меня призвала Евфросиния!

С учителем белорусского языка. Будапешт, 2013.

Моя преподавательница белорусского языка — Лариса Станкевич — прекрасная женщина. Я знал венгерский язык, но совершенно не знал русский, поэтому мне трудно было учиться в группе с другими венгерскими студентами. Преподавательница разработала для меня индивидуальные занятия. От Ларисы я узнал не только про язык, но и про культуру, историю Беларуси. И мне захотелось съездить в Беларусь.

Лариса очень помогла, благодаря ей в Минске и в Бресте у меня были гиды. А среди студентов, которые помогали мне в Минске, была и японка. Наверное, многие из тех, кто занимается белорусским языком, слышали о ней. Это Сиёри Киёсава, самая известная и активная преподавательница белорусского языка в Японии. Я познакомился с ней случайно, тогда она была еще студенткой, училась в Минске. Надеюсь, многие японцы познавали ваш красивый язык и культуру через нее. И мне хотелось бы у нее учиться, но сейчас я не живу в Японии.

Во время своего первого путешествия в Беларусь, это было в 2013 году, я разговаривал по-белорусски очень плохо. Мне было немного странно, что так много людей в Беларуси разговаривают только по-русски. Тогда я еще не знал ситуации с белорусским языком. Уже потом я прочитал по-японски работу Сиёри на эту тему.

Думаю, язык — это идентичность народа. Например, я преподаю грамматику цыганского языка не только румынам, но и цыганам, которые уже не говорят на своем языке. Для них первый язык — румынский. Но если преподавать цыганский язык хорошо, он станет их родным языком, хотя для меня навсегда останется иностранным.

С цыганскими детьми. Румыния, 2017.

Но мое путешествие все равно было интересным. Хотя я и не понимал, о чем говорят люди, я чувствовал, что в Беларуси все добрые и приветливые. Та поездка осталась в моем сердце как красивая сказка. А потом я окончил обучение в Будапеште и вернулся в Румынию в аспирантуру. К сожалению, больше у меня не было случая изучать белорусский язык, надо было концентрироваться на учебе.

А в этом году я поехал в Молдову и увидел в магазине белорусскую водку и стекло «Неман» — и понял, что очень скучаю по Беларуси. Если бы я так не скучал, не выпил бы из неманского стакана в гостинице!

А потом появился повод снова приехать в Беларусь. Лариса рассказала мне о Международной летней школе белорусистики, поэтому, когда я окончил обучение в аспирантуре и у меня был перерыв в преподавании ромского языка в университете, я решил принять участие в этой школе.

Еще до того, как оказаться в Беларуси, я познакомился с белорусами. Из Бухареста в Минск я летел самолетом, и за мной села белоруска. Мы с ней очень медленно разговаривали по-белорусски. Она работает переводчицей с английского, на следующий день утром должна была переводить в Минске. Мы же прилетели ночью, но она осталась со мной и помогла получить визу в аэропорту. Потом мы с ней и остальными поехали на такси в центр Минска, она заплатила водителю и ушла. Не взяла денег с меня.

Я не знаю другой страны, где живут такие добрые люди. Если кто-то спросит, что мне больше всего нравится в Беларуси, я отвечу без раздумий: «Люди».

Киото, Япония, 2016.

К сожалению, в Румынии, где я живу, у меня нет преподавателя белорусского языка. После школы белорусистики мое желание изучать белорусский язык стало еще больше, чем прежде.

Некоторые волонтеры-студенты теперь мои хорошие друзья.

Одна девушка, копая картошку, даже прислала мне фотографию! Очень трудно было удержаться, чтобы не рассмеяться! И белорусская картошка самая вкусная! Я удивился, когда попробовал впервые.

Чего нет ни в Японии, ни в Румынии, но есть в Беларуси — контроль на станциях метро.

И еще квас. К счастью, я нашел квас в славянском магазине в Румынии. Очень удивился, потому что оказалось, что этот квас из Беларуси! Благодарю Бога!»