Людмила Улицкая. Фото zvzda.ru.
О жизни
«Насколько тяжело говорят люди о том, о чем хотят забыть».
«Когда у девушек начинались «кровавые» драмы, я говорила: «Сходи покорми бомжей». Они ходили и видели, что есть в жизни что-то более сложное».
«Предел боли, предел страха персональный, индивидуальный. Мы это видим по детям. Один терпеливо ждет, пока ему вытащат занозу, а другой верещит, завидев иголку. У меня сегодня меньше страха, чем в молодые годы».
«Агрессия — это качество, присущее любому живому существу. Если ее нет, существо погибает в первую минуту жизни. Агрессия в природу вписана очень хорошо, это один из механизмов эволюции. Где-то для выживания она нужна и очень полезна, где-то — очень опасна. Должен быть предел. То, что человечество не может найти для себя дозировку и постоянно переступает границу допустимого — это ужасно. Здесь нам могут помочь культура и образование — это чрезвычайно важно».
«Конечно, человек меняется. В детстве боится тараканов. Потом — стукачей. Потом перестает бояться и тараканов, и стукачей. У каждого есть свой собственный страх. Осознание — чрезвычайно важная вещь. Надо знать самому, что я могу, а что не могу. Это полезно. Граница страха может двигаться, меняться».
«У каждого человека есть свое жизненное задание. Так я думаю. Если человек понимает это, то выполняет его быстрее».
«В микроскоп я смотрела много. И в микроскопе такая же красота, как и во всем остальном. Чувство такое, что мир, в котором мы живем, создан с большой мудростью и гениальностью».
О государстве
«Власть мне благодарить не за что. Я не получила от нее ни копейки».
«Чем человек более угловатый, чем более острые у него винтики, тем больше он опасен для государства».
«Мы живем как дети, которые проверяют родителей на толерантность. Они бросят что-нибудь и смотрят, можно ли бросить еще».
«Государство начинает работать на себя. Оно забывает, что инструмент и должно работать на общество».
«Чем хорошее государство отличается от плохого? Хорошее — слышит. А плохое плюет».
«У нас [в России] очень плохо сейчас с образованием. Роль учителя и его социальное положение упали до невозможности».
«Что касается манипуляции сознанием, то никогда не было таких возможностей, как теперь. Превратить население в биомассу с помощью телевидения довольно просто. Единственное противодействие находится вот здесь [в голове]».
«Сегодня, на самом деле, плохо везде. Только проблемы разные».
«Сейчас время, когда хорошо можешь работать только ты лично. Это и есть протест».
«Один человек может сделать очень многое. От нас кое-что зависит».
О церкви
«Церковь может быть только преследуемая. Если церковь победившая, ей наступает конец».
«Христианином быть на самом деле невозможно, потому что требования Церкви невыполнимы. Можете считать меня расстригой. Меня не очень занимает, примут меня или нет. Но я надеюсь, что когда умру, отпевание мне все же проведут. Мне бы этого хотелось».
«Из всех христианских праздников я больше всего люблю праздник Преображения. Оно хорошо тем, что происходит что-то, что от тебя не зависит. Ты попадаешь в луч света и меняешься. Целиком и полностью. Вот эта способность меняться — она восхитительна. Почему я так люблю этот праздник? потому что в нем и ответ. Преображение возможно. Что-то происходит, и человек становится другим. Я видела несколько таких случаев в жизни».
О творчестве
«Писать надо всем. Это прекрасное душеполезное занятие. Оно нас очищает. Ты ставишь диагноз себе, другим. Полезно писать всем, я в этом уверена».
«Нам надо ждать открытия не в литературе, а в театре».
«Есть литература людей, а есть литература идей. Литература идей мне гораздо менее интересна».
«Мои увлечения — в области научпопа [научно-популярной литературы]. Очень интересно. Вот там я отвлекаюсь».
О себе
«Я плохая бабушка. Я очень мало общаюсь с внуками. Я думаю, что не могу дать им того, что им нужно. Во всяком случае, они не рвутся со мной общаться, от чего мне иногда бывает досадно».
«У меня расписание уродское. До февраля я точно на работе. Причем делаю не совсем то, что хотелось бы».
«Если бы я еще раз начала постигать мир, я бы снова выбрала науку».
«Все безумно интересно. Я далека от того, чтобы давать ответы на все вопросы».
«Я никогда не была советской писательницей. Моя первая книга вышла в 1993 году во Франции на французском языке».
«То, что я написала мою первую книгу в 50 лет — это моя удача. Мне никуда не надо было торопиться. Я знала, что мне никого не догнать, а я догонять и не собиралась».
«Я никогда в жизни не делала того, что мне не хотелось».
«Единственный человек в Беларуси, с которым я общаюсь, — Светлана Алексиевич».
«Я думаю, что не страдаю имперской болезнью. Потому что я тоже страдаю от брезгливости «старшего брата». Но я об этом подумаю».
* * *
Следующая встреча интеллектуального клуба Светланы Алексиевич состоится через месяц. Приглашенный гость — российский режиссер Александр Сокуров.
