Подтверждается информация о том, что 7 февраля в сирийской провинции Дейр-эз-Зор погибли многие бойцы российской частной военной компании Вагнера. Корреспондентам Znak.com удалось пообщаться с супругой одного из жителей Свердловской области, который погиб в сирийской командировке.
Ранее Conflict Intelligence Team назвала имена двоих жителей города Асбеста, погибших в Сирии, — это 38-летний Станислав Матвеев и 45-летний Игорь Косотуров. Журналисты пообщались со вдовой первого, Еленой Матвеевой, а также с асбестовским атаманом Олегом Сурниным, в чьей казачьей станице последние два года состояли погибшие.
До родственников траурное известие дошло еще 9 февраля от сослуживцев Косотурова и Матвеева в «ЛНР». Оба они в 2015—2016 годах воевали в ополчении и, надо так понимать, именно там обзавелись контактами с представителями «ЧВК Вагнера». Последние несколько дней Елена Матвеева находится дома, постоянно принимая успокоительные. Поверить в гибель мужа, с которым они прожили 13 лет, она не хочет. Продолжает надеяться. Детям тоже ничего старается не говорить, чтобы не травмировать их. Перед тем как поговорить с нами, женщина отправляет сыновей на прогулку.
— Как вам сообщили о гибели мужа?
— Мне позвонил наш атаман с Асбеста. Спросил сначала, давно ли мы связывались со Стасом. Я ответила, что третий день связи нет. И девочки, у кого мужья там, тоже никто и ничего не знали. Буквально через минуту атаман перезванивает и говорит: «Стаса и Игоря больше нет». Я была в магазине в этот момент, в «Райте». Телефон из рук выронила, вон он сейчас разбитый лежит. Домой шла на автомате, чуть под машину не попала.
Елена Матвеева
— Когда вас известили?
— Где-то 9-го числа. Днем.
— Вам сказали, при каких обстоятельствах погиб муж?
— Нет. Вечером снова атаману перезвонила. Он попросил — не кипишите, мол, ничего толком пока не известно. Я начала узнавать по телам. Попросила, чтобы заказали попа, отпеть по-человечески, когда их доставят. Атаман тогда сказал, что доставить их должны во вторник и официально позвонить с Ростова. Так это на самом деле или как, я не знаю. У казаков пока идет вся информация с Донбасса (плачет). Не знаю, как это у них там все связано. Я пока стараюсь не верить во все это, не готовлюсь к похоронам.
— То есть тело в Ростов доставят?
— Кто-то говорит, что в Ростов. Но там еще ДНК-экспертизу должны провести. Кто-то говорит, что сразу в Екатеринбург привезут.
— Почему в Ростов?
— Они же первоначально в Ростов уезжали.
— Мы правильно понимаем, что ваш муж служил в 5-й роте?
— Я вообще не знаю роту. Он меня от всего этого оберегал.
Достает смартфон и показывает видеосъемку боя — якобы того самого — присланную женой другого погибшего. Сомнительно, что это настоящее видео (кажется, это вообще кадры из видеоигры), но у жен погибших сейчас просто нет другой информации. «Их просто как собак там расстреляли, как крыс подопытных», — говорит Матвеева. «Парни даже не знают, что их там видят. Как кролики они там, и не могут никуда спрятаться», — добавляет ее мать во время просмотра.
На еще одной пересылаемой записи, аудио, мужской голос комментирует произошедшее: «Привет. То, что в Сирии показывают… Короче, это раз… (разгромили) нас. Короче, в одной роте 200 двухсотых, в другой — еще 10. Про третью не знаю, но сильно их растрепали. Били «пиндосы». Сначала «артой» накрыли. Потом подняли четыре вертушки и в карусель запустили, … (стреляли) из крупнокалиберных. У наших кроме автоматов вообще не было ничего, не говоря про ПЗРК. Устроили ад. «Пиндосы» конкретно знали, что это мы, русские, идем. Наши шли завод отжимать, а они на этом заводе сидели. Короче, мы … (ударов) получили очень жестких. Наши сейчас сидят на базе и бухают. Много пропавших без вести. Это … (все плохо), короче. Еще одно унижение. С нами никто не считается, как с чертями поступили. Думаю, наши, правительство наше, сейчас заднюю врубит, и никто никакую ответку не сделает за это». (Эта запись ранее публиковалась в телеграм-канале WarGonzo).
Станислав Матвеев (слева)
— Вы про отряд Вагнера слышали? Дмитрий Уткин его настоящая фамилия?
— Слышала от девочек.
— Когда Стас в Сирию поехал, вы знали об этом?
— Он предупреждал меня. Он после Донбасса где-то год дома был. Приехал в июле [2016 года]. Через год, 27 сентября [2017 года], уехал — в поезд уже сели с пацанами с Кедрового. А сейчас никто с нами на связь толком не выходит, никто не говорит, правда это или неправда. По башке как шарахнули — и молчок сейчас.
— Вы сказали, из Кедрового?
— Девять человек с Асбеста и с Кедрового много поехали. Больше ничего не знаю.
Житель Кедровки Николай Косотуров (с кружкой), родной брат погибшего Игоря Косотурова, также сейчас воюет в Сирии.
— На каких условиях ваш муж поехал в Сирию, сколько ему обещали выплатить?
— Не рассказывал он мне ничего. Он меня настолько берег, что никогда в такие вещи не посвящал. Пацанов хоронили с Донбасса, а я в самую последнюю очередь узнавала всегда.
— А с кем он контактировал?
— С Игорем Косотуровым, это командир Стаса. Они родственники дальние. У Стаса есть двоюродная сестра, и Игорь ее мужем был раньше. А так они всегда вместе. Казаки.
— Ваш муж успел какие-то деньги вам прислать оттуда?
— За полтора месяца — 109 тысяч ($1890). Это за то, что в Ростове они находились. С сентября по октябрь, пока учения были. Я эти деньги в декабре получила.
Фотоснимки, присланные Матвеевым из Сирии.
— В Сирию он вообще зачем поехал?
— Его, видимо, затянули все эти автоматы и армейские тренировки. Он где-то через полгода после Донбасса начал скучать уже. Про автомат свой вспоминать, мол, как там моя «ласточка». Я его отговаривала и по-хорошему, и до развода чуть не дошло. Но вижу, что все это бесполезно уже. Намылился он и дорожку себе эту наметил. Они сами по себе здесь даже бегали и тренировались.
— Ваш муж служил раньше в 12-й бригаде ГРУ, которая здесь, в Асбесте, была раньше расквартирована?
— Нет.
— А срочную служил?
— Нет. Ну, по крайней мере я не знаю об этом. На Донбасс это у него первый выезд такой был. Была, наверное, армия какая-то.
— Он по военной специальности кто был?
— Прапорщик. У меня есть награда его, Георгиевский крест с Донбасса.
— Ему звание там дали?
— Кажется, да. Вы лучше скажите, кто мне сейчас должен позвонить, откуда сообщат? Если там все, нахрен, разорвало, как его опознают, просто куски соскребут и скажут, что это мой муж, что ли?
Фото Матвеева из Сирии.
— Вы давно со Стасом познакомились?
— 13 лет назад. Я работала в магазине продавцом, а он экспедитором. Товары к нам привозили.
— Почему его выбрали для себя?
— Замечательный человек был. Не давал мне работать. Говорил всегда: «Сиди дома, занимайся детьми». Сам все ремонты делал, все своими руками. Мастер по евроремонтам был, в Екатеринбург много ездил. Сильно любил детей: зоопарки, кинотеатры, в «Райт» постоянно таскал.
— Вы сейчас не работаете?
— Нет.
— А на что живете?
— Я за мамой его ухаживала. Она инвалид. Давали пособие 1380 рублей в месяц (около 50 белорусских рублей. — НН).
Мать Матвеевой: «Материальная помощь, конечно, нам нужна. Он как уехал туда, так я переехала к дочери и на мою пенсию живем. Ее не хватает — дочка, я и двое внуков — мальчики 6 и 8 лет».
— Елена, вы сказали, что ваш муж воевал на Донбассе, когда он туда уехал?
— В 2016 году.
— Что его побудило?
— Это они с мужиками все это решали. Пришел, сказал: «Видишь, какая возня на Донбассе идет. Надо людям помочь». Сказал, что поедет домики беженцам строить. Он все-таки строитель.
— А как вы узнали, что он не строительством там занимается, а в ополчении воюет?
— Жена мне сказала его сослуживца. Он сам не сообщил даже.
— Как вы это восприняли?
— Нервничала. Но что я сделаю?
— В какой бригаде он воевал?
— Я не знаю.
— Долго пробыл там?
— Месяцев семь, наверное.
— Как вы его встретили после Донбасса?
— Дети кричали от радости так, что другие пацаны даже пожаловались. Мол, их так никто не встречает. Он к родителям сразу поехал. У него мама больная, с сахарным диабетом, и я за ней ухаживала. Ну, а там стол, конечно, выпивка, как обычно.
— Он после Донбасса куда пошел работать?
— По ремонтам у меня все двигался.
— Сейчас из Сирии он когда планировал вернуться?
— Через шесть недель. Он хотел поехать на три месяца. Потом на неделю вернуться на побывку и еще раз на три месяца. Потом оттуда позвонил и сказал, что так не получается. Это другое государство, так просто не выехать. Я думала, что к марту вернется. Там у сына каникулы как раз, такие планы были на отдых.
— Что бы вы сейчас хотели, какие действия от государства бы хотели видеть?
— Я бы хотела, чтобы об моем муже узнали все. И не только о моем муже, обо всех пацанах, кто там так тупо погиб. Дико это все! Куда их послали, почему? У них даже защиты не было, как свиней отправили на убой!
Хочу, чтобы правительство отомстило за них. Хочу, чтобы о пацанах память осталась, чтобы женам не обидно за мужей было, чтобы дети могли гордиться отцами.
