В этом году с подачи Национальной библиотеки мы отмечаем 400-летний юбилей первого букваря. Такой Букварь в 1618 году в Евье (ныне — Вевис) неподалеку от Вильни выпустило православное виленское братство Святого Духа. И пусть, по сути, это был не первый в мире букварь (раньше была издана, например, львовская азбука Ивана Федорова 1574 года), но по названию — первый!
Национальная библиотека уже демонстрировала белорусские буквари, а теперь открыла выставку букварей народов мира. Загляните на полчасика, оно того стоит.
Выставка создана на основе гигантской коллекции букварей Юрса Цыбульса. Цыбульс — гражданин Латвии, уроженец Латгалии. Корни для него на первых ролях, это видно по всему. Например, в своей биографии он указывает две формы собственного имени: официальную латышскую «Юрис» (Juris Cibulis) и родную латгальскую «Юрс» (Jurs Cybuļs).
Фото сайта Национальной библиотеки.
«Диалекты, говоры — это политический вопрос. Если что-то признают диалектом, то и на поддержку этого диалекта государство должно выделять деньги, вот в чем дело», — говорит он. По мнению коллекционера, все это языки, которые отличаются численностью носителей. И у каждого языка, конечно, свой букварь.
У носителей малых языков могут быть всего две книги — букварь и Библия, говорит Цыбульс. «Для многих народов Библия — это нечто чужое, — говорит он. — Чужие сюжеты, принесенные чужаками на их земли. А букварь — это милое, родное, свое».
Фото сайта Национальной библиотеки.
На открытии коллекционер сыплет фактами. Самые сложные языки в мире: язык индейцев чиппева — он имеет 12 тысяч форм глаголов, английский — уж слишком много в нем многозначных слов, мандаринский — в нем смысл сказанного всегда зависит от интонации. И Юрс Цыбульс тут же это демонстрирует. Среди самых коротких алфавитов в мире, например, гавайский — из 13 знаков. Но в таких языках, однако, чрезвычайно длинные слова.
«А в грузинском языке нет прописных букв! Поэтому когда мы все учили в советской школе, что у нас есть Латгалия — малая родина, и мы пишем ее с маленькой буквы, и большая Родина, которая с большой — грузины этого всего не изучали!»
Букварь любого народа описывает повседневность, традиции, привычное окружение. В этом его историческая и культурная значимость. Выставка не позволяет заглянуть внутрь — книжечки под стеклом — однако и обложки сами по себе уже весьма красноречивы.
По букварю — часто даже по обложке — можно увидеть, как у тех или иных народов организован процесс обучения. Так, есть народы, шутит Цыбульс, у которых учительница перед учениками всегда топлесс. Такой обычай — соответствующая и картинка в книге.
1400 букварей заняли весь Музей книги. Они расставлены по континентам, внутри континентов — по государствам. Всего представлено 587 языков и народов. Печально бедная Африка, яркая и открытая Индия, сдержанные и минималистские буквари североамериканских индейцев.
Этакое путешествие вокруг света.
Кроме восхищения разнообразием, выставка вызывает ряд исследовательских вопросов. Что такое детство в измерении различных культур и эпох? Когда в европейскую культуру пришло детство в его современном понимании? Как воспитывали буквари, созданные метрополиями для колоний? Как образование становится политическим инструментом при обучении взрослых в наши дни?
Кроме букварей со всего мира, на выставке собраны и буквари белорусские — за последние полтора века. Это уже из фондов Националки. Здесь тоже есть на что посмотреть: назидательные 1910-е, дерзкие 1920-е, дикие 1930-е… И совсем недавнее школьное прошлое — наше и наших родителей.
«В этом году уже в 50-й раз белорусские школьники будут учиться по букварю Анатоля Клышко», — отмечает заместитель директора библиотеки Алесь Суша. Факт заставил задуматься: традиция традицией, но как же основной букварный принцип — отображать привычную повседневность? Или, может, у нас за полвека ничего не изменилось?..
Выставка действует до 15 сентября в Музее книги (комната 347) Национальной библиотеки Беларуси.
