Ежегодно 9 мая в Беларуси говорят о героях и героизме, о независимости и собственной государственности. О белорусских героях дискутировали в связи со 100-летием БНР. Через несколько месяцев толчком для очередных дискуссий станет 100-летие БССР.
Свои юбилеи празднуют в этом году многие европейские страны. Тема героизма и героев — неотъемлемая часть общенациональных дискуссий в этих государствах.
Беларусь провозгласила свою независимость приблизительно одновременно с Польшей, Чехией, Финляндией, Эстонией или Исландией. Но в отличие от других европейских государств, которые имели своих лидеров, в Беларуси сложно однозначно назвать личность, ставшую символом создания государства. У поляков таким символом стал Юзеф Пилсудский, у чехов Томаш Масарик, у турок — Ататюрк. Еще раньше, у итальянцев таким символом стал Джузеппе Гарибальди, а у немцев — Отто фон Бисмарк.
Была ли в белорусской истории личность, внесшая наибольший вклад в становление государственности, и кого сегодня можно назвать символом белорусской государственности? Такой вопрос Радио «Свабода» задало представителям белорусского интеллигенции.
Наталья Слиж, историк: Ходкевич, Сфорца, Гениуш
Очень сложно представить себе одну личность как безусловного героя нации, чей вклад оказался несравнимо больше. Каждая эпоха рождает людей, которые работают для своей нации и страны. Поэтому мой образ имеет собирательный характер.
Чтобы страна существовала, надо уметь за нее воевать так, как это делали Стефан Баторий и гетман Ян Кароль Ходкевич. Чтобы она устойчиво развивалась необходима хорошая экономика. Здесь я бы отметила деятельность Боны Сфорца, которая провела заметные экономические реформы. Образец выдающейся политической карьеры воплотился в деятельности канцлера ВКЛ Остафия Воловича, который защищал интересы страны и внес важный вклад в ее развитие. Однако для того, чтобы существовала нация, важно иметь несгибаемый дух, который имела Лариса Гениуш.
Александр Пашкевич, историк: Трудно поставить кого-либо рядом с братьями Луцкевичами
И Масарик, и Пилсудский имеют имидж фактически «отцов-восстановителей» своих национальных государств. С белорусской тогдашней государственностью все совсем не так, поскольку она в то время не смогла полноценно состояться. Поэтому и говорить здесь можно скорее не о том, кто реально был белорусским Масариком и Пилсудским, а кто имел потенциал ими стать в том случае, если бы судьба белорусской государственности сложилась более счастливо.
Ответ здесь очевиден — это братья Иван и Антон Луцкевичи, которые стояли у самых истоков белорусского общественно-культурного и политического движения в начале ХХ в., играли в этом движении ведущие роли на протяжении всех последующих лет и в итоге стали главными вдохновителями провозглашения независимости БНР 25 марта 1918 года. Притом братьев следует рассматривать именно вместе, так как вплоть до самой смерти Ивана они шли в своей белорусского деятельности рядом, удачно дополняя друг друга.
Если все же отдавать предпочтение кому-то одному, то мне кажется, что потенциал настоящего национального лидера у Ивана Луцкевича был больше, чем у брата. Говоря объективно, трудно кого-то поставить с братьями Луцкевичами в тогдашней белорусской политике рядом по реальным заслугам перед белорусским движением.
Светлана Куль, историк: Чтобы был свой Пилсудский, ему надо вырасти без совковой психологии
Думаю, нашему «Пилсудскому» сейчас где-то лет 20—22. Он где-то студент, или недавний выпускник. Может быть, как раз у меня сегодня на занятиях в Варшаве рассуждал о современной белорусской культуре, а, может, в Куропатах именно сегодня проводил благоустройство. А, может, где-то в Гродно на марше велосипедистов был. Он сейчас дорастает.
Почему так? Ведь чтобы был свой национальный лидер уровня Пилсудского, нужно вырасти без совковой психологии. Это новое поколение, которое теперь не только становится белорусским, но и без рабской психологии. Короче, ждем.
Денис Мельянцов, политолог: Главная фигура — Лукашенко
Думаю, прежде всего это Александр Лукашенко по вполне очевидным причинам. Во-первых, он первый президент независимой Беларуси. И пока что единственный. На сегодня это самая известная личность в стране. Он фактически ассоциируется с самой этой страной, и с государственностью, поскольку в Беларуси суперпрезидентское правление.
Ни для кого не секрет, что все в политическом плане и многое в экономическом решается именно с ним. Правда, большой вопрос, насколько он останется в истории именно как фигура, связанная с белорусской государственностью. Но на сегодня очевидно, что и по известности, и по влиянию, это главная фигура, которую можно считать символом белорусской государственности.
Юлия Тимофеева, поэтесса и переводчица: Всякое государство было создано, чтобы ограничивать
Честно говоря, я никогда не думала о ком-то как о символе белорусской государственности. Видимо, потому, что я придерживаюсь в определенной степени анархистских взглядов. Для меня как для литератора всякое государство есть носителем определенной идеологии, даже если оно декларирует обратное. Всякое государство было создано, чтобы ограничивать — хотя бы потому, что, говоря о нем, мы в первую очередь представляем те границы, в которых оно существует. Контролировать, сдерживать, следить — этим занимается государство.
Хочу ли я, чтобы государств не было вообще? Думаю, нет. Я к этому не готова и, конечно, я за белорусскую независимость. Ведь я была воспитана с представлением о мире как о совокупности государств. Возможно, когда-нибудь в красивом будущем, когда человеческое сознание изменится, исчезнет и государственность. Появится некая иная форма человеческого сосуществования. А пока же единственное, что остается современным литераторам — критиковать свои государства, а не прославлять их.
Славомир Адамович, поэт: Притыцкий и Пазняк
Это Сергей Притыцкий в период 1931—1939 как промоутер антиваршавского пробелорусского движения в этнических белорусских землях на западе Края. Зенон Пазняк как промоутер «антимоскальского» (антикремлевского) и пробелорусского движения в период 1988—1994.
Благодаря в немалой степени первому имеем хотя и без Белосточчины, но с Гродно, западные земли Страны. Благодаря второму — вообще Беларусь как государство.
Лариса Симакович, композитор: Я выбираю Михала Клеофаса Огинского
Что есть герой? Знаю, многие назовут Калиновского — действительно, герой! Но я выбираю Михала Клеофаса Огинского.
Ну, не все получилось, но героического много было по жизни. Не говоря уже о неравной и предсказуемой схватке с Суворовым, полагаю, героическими были все действия по сохранению ВКЛ — начиная с бесед с Екатериной II, Наполеоном, Александром I.
Думаю, не зря во Флоренции он лежит рядом с Данте, Микеланджело и другими.
Сергей Абламейко, писатель, журналист, историк: Белорусским Пилсудским и Масариком стал Александр Червяков
У чехов и поляков независимые государства после 1918 года закрепились. Соответственно, в национальном пантеоне и истории закрепились их лидеры. У белорусов государство (БНР) не устояло, но зато возникло квазигосударство БССР.
Увлеченные советским прошлым назовут Машерова. Поколение нынешних 50-60-летних, возможно, назовут Лукашенко — а их родители считают лучшим временем 60—70-е годы ХХ века, когда был относительный достаток и в мире росли дети. Если говорить о конце XIX — начале XX века, то я бы назвал триумвират в составе Вацлава Ивановского и братьев Ивана и Антона Луцкевичей.
Но есть одно «но». Мы говорим об идеологах и исполнителях или об идеологах, которые стали исполнителями. В случае БНР человеком, который в конце концов более всего для этой идеи сделал, стал Кречевский.
Но была еще и БССР, которую мы сегодня нередко склоняем за коммунизм и советскость. И забываем, что в 1925 году большинство политической элиты БНР признало Минск и БССР единственным центром строительства белорусской государственности. Тот же Николай Улащиык любил в 60-70-е годы ХХ века повторять в беседах с молодыми коллегами: «Да, да, молодой человек, в 20-е годы мы имели настоящее белорусское государство».
Так вот, у того государства были два лидера — идеолог и практик. Первым был нарком просвещения и глава Инбелкульта Всеволод Игнатовский, а вторым — многолетний лидер властной вертикали, председатель ЦИК БССР (1920—1937) Александр Червяков. Поэтому хотим мы того или нет, нравится это нам или нет — но с чисто формальной точки зрения белорусским Пилсудским и Масариком стал Александр Червяков, который 16 июня 1937 года, осознав полный крах дела своей жизни, а значит и крах личный, застрелился в тесной комнатке при зале заседаний ЦИК БССР в минском Доме правительства. Такая наша не очень-то счастливая судьба.
Ирина Ходоренко, культуролог: Потапов и национальный флаг
Полагаю, что к героям белорусской независимости следует причислить Евфимия Потапова, который возглавил один из первых партизанских отрядов на территории Беларуси в 1654 году, во время московской оккупации Мстиславщины.
Вообще, именно с этого времени можно отсчитывать историю партизанского движения в Беларуси. А партизан как один из наших народных символов выглядит вполне логично. Ко второму символу (уже материальному) я бы отнесла бело-красно-белый флаг, который, по легенде, также возник естественным путем — от запятнанной кровью повязки на голове одного из местных борцов против иноземных оккупантов.
