Во-первых, «инсульт» Лукашенко в очередной раз (но на этот раз особенно красноречиво) показал, что для многих белорусов все надежды на перемены в стране воплотились лишь в одном варианте — физическом уходе действующего главы государства. Если в 90-е в разговорах «на кухнях» еще шепотом говорили о таинственном «снайпере», то сейчас многим оппонентам Лукашенко осталось надеяться только на его плохое здоровье.
Заметьте, насколько быстро утихли разговоры о том, пойдет ли Лукашенко на экономические и политические реформы, которые особенно активно велись сразу после президентских выборов 2015 года. Всё, давно уже никто не обсуждает никаких «реформ». Даже разговоры о «преемнике» утихли — все поняли, что пока нынешний глава государства жив и относительно здоров, о преемнике (даже с той же фамилией) можно не задумываться.
Во-вторых, история с «инсультом» ярко высветила юридические и организационные проблемы с «транзитом» власти. Как известно, глава правительства осуществляет президентские полномочия в случае вакансии должности президента или невозможности исполнения им своих обязанностей. Я когда-то писал, что после нескольких премьеров, которых активно сватали в преемники (например, Сергея Сидорского), Лукашенко не случайно назначил главой правительства Андрея Кобякова, который родился не в Беларуси, и потому согласно Конституции не может выдвигаться на выборах в качестве кандидата в президенты, потому что не является «гражданином по рождению». Короче говоря, Кобяков — тот премьер, у которого нет никакого личного интереса желать, чтобы кресло президента освободилось.
Андрей Кобяков.
В-третьих, очевидно, что информационные атаки на Лукашенко и его окружение с востока усилятся. Пока нельзя говорить о широкомасштабной информационной войне, но уже можно назвать это партизанскими операциями — ведь ведутся они не частями регулярной информационной армии, а диверсионными отрядами вроде «Незыгаря». Откуда следует, что выборы 2019-20 года не будут для Лукашенко простенькой формальной прогулкой, как в 2015-м. И тема здоровья или «здоровья» главы Беларуси станет одной из самых удобных для атак на него с самых разных сторон.
Четвертое. Даже оппоненты Лукашенко уже настолько свыклись с его существованием, что у них возникает (возможно, и закономерный, но, по моему мнению, довольно нелепый) вопрос: «А что будет без него? А вдруг будет хуже? А вдруг нас Россия захватит?»
Владимир Путин и Александр Лукашенко в Минске, 19 июня 2018 г.
А что, при Лукашенко угрозы «захвата» нет? Или так — при Лукашенко Россия в Беларуси не всё ещё «захватила»? Объективная реальность и вся политика последних 20 лет свидетельствуют, что нынешний глава Беларуси скорее соответствует формуле «угроза суверенитету», а не «гарант суверенитета».
Ну и насчет «а вдруг станет хуже». Никто же не отрицает — может стать и хуже. Все от нас самих зависит. Но здесь такая диалектика — без Лукашенко может получиться по-разному: и хуже, и лучше. А с Лукашенко никаких вариантов нет. Лишь дальнейшая стагнация.
