Вечер, когда я школьником смотрел в Купаловском театре «Князя Витовта», я запомню навсегда.
Нам достались дешевые билеты третьего ряда балкона, в спектакле сцена была выдвинута в зал, а когда артисты отходили вглубь, то приходилось смотреть стоя. Было что-то особенное в том, чтобы стоя вглядываться в политические перипетии отношений князя Витовта и Ягайло, я по крайней мере не помню, чтобы мы остались недовольны. Политический триллер, «игры престолов», подростков легко этим купить.
Тогда мне, конечно, был симпатичнее Витовт в исполнении Геннадия Давыдько, но возобновляя спектакль в памяти понимаю, что именно Николай Кириченко, исполнявший Ягайло, сделал этот спектакль таким напряженным и интересным. Не трудно сыграть подлого и хитрого интригана, сложно сыграть сильного властелина, готового идти на смерть, чтобы плоды его деятельности не были разрушены… Честны ли мы в своем раскаянии? Молодыми мы жалели, что Витовт сохранил Ягайло жизнь. Разве что теперь я понимаю, что выбор стоял совсем иной… Ягайло (по крайней мере в пьесе Дударева, именно так его сыграл Кириченко) дал возможность Витовту не убивать себя и таким образом прекратить братоубийственные войны.
Вспоминая коллизии этого спектакля разве возможно забыть манеру Николая Михайловича, разговаривая, постоянно пронзительно всматриваться. Никогда нельзя было быть уверенным, что он одобряет твои слова, но в какой-то момент Кириченко одаривал тебя своей итальянской улыбкой и все недоверие как бы таяло. Если в этом и была хитрость, то совсем какая-то простая, как у двухлетнего ребенка. Выдержав эту первую проверку, ты мог претендовать на его полное доверие. В Беларуси это настолько редкий и ценный ресурс, что мало кто умел им пользоваться к месту.
Один из самых пронзительных спектаклей купаловцев последних десятилетий — это «Вечер», также произведение Алексея Дударева.
Пьеса игралась так, как будто давным-давно стала классикой, хотя написана относительно недавно. Деревня, природа, предметы быта в спектакле воспринимались абстракцией в вакууме, будто в какой-то колбе времени. И самыми живыми в этом спектакле оказывались артисты. Великолепная идея Валерия Раевского породила один из самых замечательных спектаклей «старого, доброго Купаловского», так как именно на артистах он всегда держался. Кириченко очень свободно держался на сцене, он знал, что ему не нужно играть, его характерная внешность сразу создавало у зрителя предубеждение, и он не стремился зрителя нарочно убеждать. Николай Михайлович пользовался роскошью внимательно слушать партнера, и иногда незаметно для всех раскрывал в своем персонаже настоящие человеческие нотки, и этим образ получался вопреки тому самому предубеждению. Гастрит в «Вечере» написан полностью отрицательным персонажем, а у Кириченко получался герой, который хочет справедливости и получает ее после смерти. Над ним сказаны слова молитвы, которой заканчивается пьеса:
«Пришла его ночь, пришел наш вечер…»
…Но именно через эту молитву в пьесе в самом ее конце приходит надежда, что порочный круг будет разорван…
Я много общался с Николаем Кириченко за время работы в дирекции театрального форума ТЕАРТ. Он заботился о том, чтобы его ученики были среди волонтеров форума и активно участвовали в проектах. Примечателен пример, как Кириченко мог довериться, связан с молодым итальянским режиссером Маттео Спьяцци. Я предложил, чтобы тот, никому неизвестный, приехал и дал мастер-класс комедии дель арте для студентов. Кириченко поверил на слово, не потребовал ни резюме, ни видео, дал доступ в аудиторию и распорядился, чтобы студенты слушались итальянца всю неделю. За неделю Спьяцци поставил со студентами такую смешную комедию, что сразу получил предложение от Национального театра имени М.Горького. Крестным отцом прекрасных спектаклей Маттео Спьяцци в Минске останется Николай Михайлович Кириченко.
Он был влюблен в свою профессию, жил возможностью выходить на сцену, репетировать и играть спектакли, радовался доброму слову о своей работе, интересовался новинками, спорил о спектаклях, не стеснялся при этом пользоваться своим актерским обаянием, чтобы быть в этих спорах более убедительным. Верил в молодых, в своих учеников, опекал их, следил за их успехами…
Зимой я видел Кириченко в премьере спектакля «Земля Эльзы», где он сыграл влюбленного старика. Проникновенную историю предсмертной любви он играл просто и мужественно. В пожилом возрасте ты любишь, и у твоего счастья нет будущего, а есть только настоящее.
Как-то так он и жил.
