В 2012 году «Наша Нива» рассказывала о жизни студента истфака БГУ Никиты Курепина, который жил только на стипендию, но при этом ухитрялся откладывать по 15 долларов на отдых. Статья стала одной из самых популярных на сайте в тот год. Никита принципиально разговаривал по-белорусски, при том что родился в России.
Курепин не закончил истфак БГУ и в 2015 году по специальной программе перебрался жить в Израиль (Никита — еврей по материнской линии). Никита подробно описывал условия жизни за границей, парень был очень доволен своим переездом. Однако недавно стало известно, что он вернется в Беларусь. Что же произошло? Об этом Никита и рассказал нам.
Никита Курепин.
Никита Курепин: На данный момент я нахожусь в gap-year (годовой перерыв между университетами). Зарабатываю деньги в отеле на побережье Красного моря.
В свободное время стараюсь путешествовать и саморазвиваться, сделал акцент на изучении иностранных языков. В университете я должен был получить академический уровень по английскому языку, а также академический и религиозный уровень иврита. Достигнув этого, я вспомнил о своей детской мечте выучить французский язык. Все время откладывал это на потом. А когда достиг хорошего уровня во французском, то увидел, что у него много общего с итальянским. Попытался немного овладеть им. Одним словом, затянуло.
«НН»: Вы репатриировались в Израиль по программе MACA (для молодежи с еврейскими корнями), после окончания программы вы еще где-то учились?
НК: После окончания программы я долгое время пытался искать себя, менял города и работы. С конца 2016 года осел в Иерусалиме, где раньше проходил программу доуниверситетского образования. Начал обучение в Еврейском университете Иерусалима по специальностям история и политология. В то же время работал на бирже, интересных временных работах, в малых проектах, а также пытался стажироваться в парламенте и участвовать в политической жизни Израиля. Жизнь была как циклы: с падениями и подъемами. Наверное, мне это даже нравилось.
«НН»: Насколько вообще изменилась ваша жизнь за последние два года?
НК: Это был интересный период. Я успел побывать студентом одного из топ-100 университетов мира, приобрести большой круг знакомых как из политического актива университета, так и из числа парламентариев. Был период финансовой депрессии, когда после оплаты за проживание и образование (где-то 700 евро в месяц) у меня оставалось 100—150 евро на еду, что считается мизерной суммой, но белорусский опыт помогал прожить и за такие деньги.
Никита в Израиле готовит драники.
Читайте: Студент жил на 400 тысяч в месяц, а теперь зарабатывает $80 в день
«НН»: Расскажите о выборах в Израиле, в которых вы недавно участвовали? Насколько они демократические?
НК: Это были муниципальные выборы. Партия, активистом которой я был, приняла решение, что не будет продвигать свой список в местные депутаты и поддержит одну городскую либеральную партию и ее лидера на пост мэра. В итоге эта партия набрала большее всего мест в городском парламенте, но во втором туре наш либеральный кандидат потерпел поражение от представителя ультрарелигиозных и восточноеврейских общин. Было обидно, что кандидату не хватило нескольких тысяч голосов до победы: он набрал 49,15%. С другой стороны было горько сознавать, что граждане Беларуси не имеют возможности влиять на городскую жизнь подобно гражданам демократических стран.
«НН»: Вы также принимали участие в антиправительственных демонстрациях, возникали ли после этого у вас проблемы?
НК: Участие в антиправительственных демонстрациях, прежде всего против коррупции там, стало одним из моих основных времяпрепровождений. Отмечу некоторые моменты. Мне нравилось приходить протестовать по субботам к дому премьер-министра, мы пели песни, выступали с речами, но это движение не возымело ни последствий, ни влияния на события. Иногда на антикоррупционные протесты приходило до 20 протестующих.
Зимой 2017 года я участвовал в волне протестов против депортации мигрантов и беженцев. В Израиле не хватает чернорабочих и лично мне не хотелось, чтобы их нехватка вылилась в острый кризис. В конце концов, движение одержало победу и закон о депортации не был ратифицирован, а впоследствии его отменили.
Несколько раз перед парами оппозиционные университетские партийные группы съезжались к министерству транспорта. Мы, студенты, были недовольны работой автобусных маршрутов, их качеством. Я вместе с другими активистами пытался перекрывать подъезды к министерству. Все закончилось тем, что студенческий совет слил протесты, но автобусных маршрутов стало чуть больше. Также я активно занимался политической агитацией в университете, представлял его от имени своей партии на дне студента в парламенте, принимал участие в организации встреч с парламентариями в университете…
На акции протеста.
«НН»: Вы упомянули про тяжелый финансовый период, а теперь вам хватает денег на жизнь?
НК: Мой заработок до вычетов на сегодня составляет приблизительно 2400 долларов. Вычеты включают как обычные налоги, различные страховки, так и оплату проживания, питания и транспорта. На личные расходы у меня уходит приблизительно 125 долларов в месяц. Около 1500 долларов каждый месяц удается откладывать.
«НН»: Из ваших микроблогов я поняла, что большая часть этих сбережений уходит на путешествия: только за 2018 год вы посетили около 16 стран. Где вам особенно понравилось?
НК: Очень понравились по комфорту жизни Франция и Эстония. Эстония, хотя это и государство постсоветского пространства, стремительно движется к скандинавскому уровню жизни благодаря поддержке информационных технологий, инноваций и иностранного инвестирования. Беларуси и Израилю этого не хватает.
Белорусы вообще-то неплохой народ. А если бы еще чаще высказывали свое мнение, меньше терпели, были инициативнее, меньше употребляли алкогольных напитков, то возможно бы наша страна стала лучшим в мире местом для жизни.
«НН»: Что больше всего поразило во время путешествия в Палестину?
НК: В марте 2018 года я совершил небольшое путешествие на оккупированные Израилем территории. Выбрал Вифлеем и был впечатлен. С одной стороны, местное правительство ничего не делает там для улучшения жизни — нет системы здравоохранения, образование на низком уровне, не развита сфера услуг, половина жителей города безработные, город тонет в мусоре и смраде. Единственный источник доходов — туристы.
Я увидел и жизнь по другую сторону стены, и саму непреодолимую разграничительную стену. Высокую границу между двумя мирами. Крайне сложно представить, что в XXI веке одна часть общества может препятствовать движению другой только из-за того, что у нее иная, хотя и очень похожая религия.
«НН»: Вы писали, что хотите вернуться в Беларусь, это действительно так? Нам казалось, что вас устраивает жизнь в Израиле. Что же произошло?
НК: От Израиля я почему-то ожидал современного европейского развитого государства, но действительность оказалась иной. Религиозное милитаристское расистское общество, которое считает всех несогласных с государственной идеей антисемитами, очень далеко от меня — атеиста и пацифиста. Я не понимаю, почему должен убивать невинных ни в чем людей или ненавидеть их только потому, что они живут на другом клочке земли.
Почему хочу вернуться в Беларусь? Я так и не закончил свое высшее образование, а в Беларуси смогу сделать это за один год, заплатив за него как иностранный гражданин. Почему бы не воспользоваться такой возможностью, если некуда спешить?
«НН»: Одной из причин возвращения в Беларусь, по-видимому, является и то, что ваш парень Родион живет здесь…
НК: Да, у меня есть парень. Он белорус, живет в Минске. Познакомился я с ним во время поездки в Беларусь в конце октября — начале ноября, и как-то все пошло…
Никита со своим бойфрендом.
«НН»: Не страшно ли было решиться на каминг-аут? Знают ли о ваших отношениях родственники? Как к однополым парам относятся в Израиле?
НК: Каминг-аут был сделан еще с предыдущим швейцарским парнем. Страха не было, ведь я знал, что мои друзья всегда готовы принять меня таким, каков я есть. А на мнения стариков и дальних знакомых я обращаю поменьше внимания.
Семья, конечно, приняла мой каминг-аут с трудом, но это почти никак не повлияло на мою жизнь, все же с 17-летнего возраста я живу самостоятельно.
Что касается Израиля, то к однополым парам здесь относятся хорошо. Обычно религиозное общество, арабское сообщество и девиантные восточноеврейские сообщества воспринимают некоторые формы проявления чувств с возмущением. Мне это сложно понять, но это их право. Наше праворелигиозное правительство постоянно говорит, что мы люди сорта Б, даже запретило заводить детей и проводить однополым семьям ЭКО. Было организовано множество протестов, к которым присоединились профсоюзы, но это ни на что не повлияло.
Детская фотография Никиты.
«НН»: А что насчет высказываний министра внутренних дел Игоря Шуневича про «категорию дырявых граждан». Уютно ли вам будет строить отношения в стране с таким отношением к ЛГБТ-сообществу?
НК: Конечно, неприятно, когда высказываются так о части общества, но большинство населения Беларуси его пока в этом поддерживает. Лично я не переживаю из-за этих слов. Бывало, я брал своего парня за руку на улице, целовал в вагоне метро или магазине. Он, конечно, стеснялся, люди были в шоке, но в проявлении чувств нет ничего необычного.
Надеюсь, что и он, и белорусы привыкнут к этому, изменят свое мнение, поймут, что любовь не может быть вне закона. Постепенно Беларусь начнет присоединяться к европейским ценностям, ведь пока мы не изменим самих себя — ничего вокруг не изменится.
«НН»: Представляете ли вы свою жизнь в Беларуси на условные 500 долларов после того, как пожили на сумму втрое-вчетверо большую? Готовы ли снова есть пустые макароны и гречку? Чем планируете здесь зарабатывать на жизнь?
НК: Мне хочется поработать на четверть ставки учителем истории в школе. Надеюсь, меня примут. Не знаю, как буду жить на учительскую зарплату. С другой стороны, я же сегодня зарабатываю деньги не для того, чтобы за одну неделю их потом потратить. Я планирую жить с парнем: мне кажется, вместе голодать проще, чем в одиночестве. Я и не такое переживал. Всегда можно найти выход из любой сложной ситуации.
В моих планах — завершить образование в Беларуси, а потом можно поехать получать следующую ступень образования или где-то в другой части Европы, или снова переехать жить в комфортное место в поисках новой родины.
