В кругах минских бизнесменов стали говорить о том, что одна из некогда известных бизнес-семей придумала способ «легально» одалживать финансовые средства у негосударственных структур и не отдавать. Жертвам, мол, никак не удается вернуть деньги из-за юридических уловок — среди потерпевших и банки, и бывшие работники, и бизнес-партнеры.
Речь идет о семье Меркулей — Светлане и Дмитрии, бывших монополистах в косметической сфере. Примечательно, что среди «кинутых» прежде всего называют их давнего компаньона Аркадия Израилевича и его друга Владлена Велицкого.
«Наша Нива» решила разобраться в этой истории.
Прежде всего следует объяснить, кто такие Меркули. О непубличных бизнесменах обществу известно немного, хотя их обороты бывали гигантскими.
Дмитрий Меркуль родился в Минске, его родители из Пуховичского района. В 1987-м окончил нархоз и пошел в банкиры, сменив несколько мест работы: начинал в «Стройбанке» и вырос до заместителя председателя правления Банка «Поиск». Но история завершилась уголовными делами: банк принимал деньги вкладчиков без возможности их вернуть, возникло нечто вроде пирамиды. Меркулю после этой истории больше не удалось получить аккредитацию Нацбанка, поэтому он ушел в бизнес.
Семейное дело Меркуль развивал вместе с женой Светланой. Она родилась в Тбилиси, но с родителями перебралась в Минск еще ребенком. Как и муж, окончила нархоз. Ее карьера начиналась с секции в ГУМе, а успех наступил вместе с приходом на белорусский рынок иностранных брендов: в 1993-м она первой сумела договориться с французским L'Oréal на поставку косметики в Беларусь, став единственным дистрибьютором на рынке.
Прибыли были колоссальными! В лучшие годы Меркули получали миллионы долларов и не отказывали себе в самых престижных развлечениях: ездили на сафари, снимали VIP-ложу на открытом чемпионате Франции по теннису.
Меркули вложили около $12 млн в логистический центр в Колядичах, скупали санатории и грязелечебницы, основали бизнес по продаже косметики и люксовой одежды — возили даже одежду от «Бриони», в которой потом стал появляться истеблишмент. Но в Беларуси рынок для такой продукции крайне узок, поэтому потери в бизнесе с одеждой покрывались косметикой.
Схема, по которой осуществлялся бизнес, была типичной для Беларуси, но «на тоненького» — на таком погорел, например, Александр Муравьев (один из бывших владельцев «Мотовело», его приговорили к 11 годам лишения свободы с конфискацией имущества): большинство подконтрольных фирм не принадлежали Меркулям напрямую, директорами и владельцами там были другие люди, хотя руководили всем непосредственно Меркули.
Ej.by включал Светлану Меркуль в топ-25 самых успешных белорусских бизнес-вумен.
От многих бизнесменов приходилось слышать, что когда «коммерция звенит», люди могут перестать ощущать разницу между своими и кредитными деньгами.
И когда кредитов было взято на $16 млн, всё рухнуло, причем, одной из причин стал украинский Майдан. По крайней мере так ситуацию представляют бывшие сотрудники этих фирм.
«Дела обстояли так: Меркули были монополистами в сфере поставок косметики L'Oréal. Сначала работали с Францией, потом с российским дистрибьютором, потом с Украиной. Но из-за Майдана и всех этих волнений украинский офис временно приостановил свою работу, а потом и вовсе ушел на месяц в отпуск, поставки подвисли. Светлана решила вернуться к работе через Москву. Но семья не сработалась с руководством российского дистрибьютора, в результате чего монополия была утеряна.
Россияне отгрузили нам продукции, кажется, на два миллиона долларов, а потом сказали «всё». Позвонили в «Милу», «Евроторг», «Остров чистоты» и сказали, что косметику можно заказывать не у Меркулей, а напрямую в Москве.
И уже заказанную Меркулями косметику пришлось продавать с дисконтом. Бизнес требовал огромных оборотных средств — и одежда, и косметика. Закупка одной коллекции одежды, например, — это 300 тысяч евро. Косметика — миллионы», — рассказал «Нашей Ниве» один из менеджеров.
По его словам, когда стало ясно, что доступ к клондайку закрылся, долгов по кредитам набралось уже около $16 млн. И надо было брать новые!
«Были должны «Белгазпромбанку» — около $8 млн, «Белорусскому народному банку» — около $600 тыс., «Паритетбанку» — более $800 тыс., и прочим, и прочим… В том числе фирмам и просто людям. Но много с кем удалось рассчитаться — логистический центр забрали за $5 млн, «Белгазпромбанк» забрал офис. Разошлось всё имущество, к которому можно было юридически подкопаться», — объясняет бывший менеджер.
А дальше началось самое интересное. Кредиторам не удается вернуть деньги из-за юридических хитростей.
Это прежде всего касается негосударственных банков. Однако там, к сожалению, не готовы публично говорить о ситуации, так как это для них имиджево невыгодно.
«Конечно, если банк не может забрать свои деньги, то где-то он прокололся», — такую фразу довелось услышать от одного из топ-менеджеров «Белорусского народного банка».
Говорят, что «не один здесь поднимался — набрав денег и объявив банкротство», и что «если бы кто-то был должен государственному банку хоть небольшую сумму, он бы не мог не отдать, а практика реагирования на такие же ситуации в частных банках абсолютно иная».
Как следует из полученных «Нашей Нивой» документов, вероятное уклонение от обязательств выглядит очень хитро: несколько фирм с токсичными активами (чья стоимость значительно снизилась) объединяются, после чего в предприятие вводятся еще одно или два юридических лица-учредителя, но иностранные — украинские. И после этого объединенное предприятие банкротится.
Зачем здесь нужны украинские фирмы? Ответ очевиден — так труднее найти концы и установить инициатора банкротства.
Подавать в суд на Меркулей при этом бессмысленно — можно только на юридические лица, но что с того, если юридически они не являются бенефициарами контролируемой сети фирм? Учредители там — иностранные, а у тех учредителей — другие учредители.
И оказывается, таким образом можно легально «кинуть» банк.
Всё официально принадлежащее Меркулям имущество находится или под запретом отчуждения (от 10.07.2017 № б/н предписание Первомайского отдела принудительного исполнения), как участок Дмитрия Меркуля под Минском например, или в залоге у банков, как имущество Светланы в Ждановичах.
Теперь вопрос: а при чем здесь скандально известный Аркадий Израилевич?
Читайте:
Аркадия Израилевича освободили из СИЗО КГБ
Израилевич побывал у ресторана в Куропатах: «Там люди стоят за деньги»
Оказывается, он, как и его основной компаньон Владлен Велицкий, — давние друзья Меркулей, еще с 1990-х. Дружба была, как казалось, искренней, с совместными посиделками и взаимной помощью. Но дружба эта дала трещину, когда обнаружилось, что Меркули обманули приятелей на миллион евро: об этом как раз таки и сплетничают в бизнес-кругах. О том, как это было, «Наша Нива» расспросила самого Израилевича (№ 102 в рейтинге самых успешных и влиятельных бизнесменов Беларуси по версии ej.by).
«Как-то они обратились к нам с просьбой помочь с деньгами на закупку косметики. Дать в оборот с условием, что впоследствии разделим прибыль. Речь шла о 500 тысячах евро, — рассказывает Израилевич. — Мы дали. Ждем, ждем. Ничего нет. Сначала отмазки были, мол, первичный доход пошел на покрытие ввозного НДС. Ладно, ждем дальше. Потом начались дружеские финты: «кризис 2014 года, поймите ситуацию». И одновременно — приглашения в гости, шашлыки. Понималось так, что они свои, просто в тяжелом положении. Но речь же не шла о том, чтобы отдавать на протяжении пяти лет!»
Вышло же так, что Меркули в итоге не только не отдали долг, но и умудрились кинуть Израилевича еще раз, в 2015-м, и снова на большую сумму — 480 тысяч евро.
«У них был якобы ликвидный товар, но не было денег на закупку. Одалживать у меня было уже неудобно, они обратились в банк и попросили моего партнера, Велицкого, чтобы наша компания выступила поручителем по кредиту: «прокрутим — отдадим и вам, и банку». Ну он и подмахнул, а теперь рассчитывается из общих денег, потому что тот кредит Меркули не вернули банку, и нам пришлось отдавать имущество, которое было в залоге!» — рассказал Израилевич.
Израилевич пытался доказать в суде, что у Меркулей на самом деле есть активы, которые можно изъять в зачет кредита, но суд резюмировал: «вы сами изымайте, а в рамках договора придется отдать помещение».
«Надежда на возвращение средств угасла, когда они начали банкротиться. Мы встретились в «Планете» и говорим, мол, всё понимаем, но вот этот кредит в банке — ну это конкретно ваш прокол. В ответ — «всё будет». Но ничего нет», — возмущается Аркадий Израилевич.
Надежды вернуть свои деньги, говорит он, у него небольшие.
«Мы писали заявления и в ДФР, и в милицию, но ничего добиться невозможно. Последний ответ вообще добивает: «Мы не смогли найти Меркулей, чтобы допросить по существу проверки, таким образом, сделать вывод о наличии в их действиях признаков состава преступления невозможно», — Израилевич цитирует ответ Первомайского ОБЭП.
Он также обращает внимание на то, что банкротства — формальные.
«Из того, о чем мы знаем, магазин на улице Коммунистической. Его продали в прошлом году в октябре за $600 тыс. И хоть бы что! Такое ощущение, что государство наблюдает за этой ситуацией и ждет, пока и мы тоже обанкротимся», — говорит бизнесмен.
Израилевич и его компаньоны догадываются, куда перетекли деньги от проданного магазина: он был зарегистрирован на фирму «Дольче Вита», та передала ее «Натура Вита», которая продала магазин и вернула деньги «Дольче Вита», а «Дольче Вита» разбросала деньги на другие фирмы — не уследить!
Бизнесмены считают, что деньги перетекли на счета британских компаний Elmchase Limited и Fitzalan Asset Management Ltd., оттуда — на счета двух фирм с кипрской регистрацией — офшоров, среди которых Bettenson Makreting Ltd.
О движении средств по счетам этих компаний бизнесменам стало известно из источников в детективных бюро Латвии.
Правда, все упирается в то, что неизвестен владелец оффшора. Эту же информацию не могут установить и белорусские силовики.
Однако можно обратиться к открытой базе Panama Papers. Это массив слитых в интернет коммерческих документов.
По запросу о компании Bettenson Makreting Ltd. система выдает собственника — «Ms. Svetlana Merkoul», а также всю дополнительную информацию: от даты регистрации и названия регистрирующей компании до управляющих.
Является ли такая схема способом уклонения от налогов и неисполнения обязательств? Наверное, на это могут ответить компетентные органы.
И мы попросили прокомментировать ситуацию прокурорского работника, который анонимно сказал следующее:
«Если послушать банки и этих людей и представить, что всё так и было, то несколько уголовных составов здесь просматривается. Начиная от мошенничества и преднамеренного невыполнения договорных обязательств. Но это надо доказать. А для этого нужно, чтобы зашевелились органы, а органы обычно шевелятся, когда в истории просматривается слово «государство».
Дело в том, что в силовых структурах существует негласное правило думать: если за деньги спорят коммерческие структуры и ты туда лезешь, то существует вероятность, что ты вступился за чьи-то деньги.
И бывало таких прецедентов уже немало. Оперативник может рассуждать, что лучше ему туда вообще не лезть, если нет приказа сверху о том, чтобы разобраться. Это первое. А второе — практический вопрос. Чтобы доказать умысел в банкротстве и невыполнении обязательств, потребуется назначить и провести целый ряд экспертиз, за много лет, с допросами ответственных лиц за каждый период. Это такой объем работы, что мало кто по своей воле в это будет углубляться, если не задеты интересы государства. Вот если есть потенциальное уклонение от налогов, это уже интереснее, но с офшорами все не так просто, поскольку получить информацию из других стран весьма проблематично. Поэтому и выходит: хотя декларируется равенство всех форм собственности, на практике приоритет отдается только делам о нанесении ущерба государству».
Семья Меркулей отказалась отвечать на вопросы корреспондента «Нашей Нивы».
Комментарии