Фото budzma.by.
Сначала Антипов прошелся по премии «Дэбют», которую он, как русскоязычный писатель, не мог получить, хотя ему очень нужны были деньги.
«Дело в том, что «Дэбют» вручался только белорусскоязычным авторам, но это было не очевидно, какого-то написанного положения у премии не было. И будто бы — я не могу припомнить, откуда у меня эта информация — будто бы Ходанович показал жури журнал «Паміж», где была напечатана подборка моих рассказов и сказал — вот, мол, хорошие рассказы у Антипова, давайте отметим. А Марыйка [Мартысевич] такая — а на каком языке они написаны? А на каком я могу написать? Ах, какая жестокая несправедливая судьба!»
Далее Антипов пишет, как узнал в 2011 году о премии Гедройца, а у него в тот год как раз таки вышла книжка.
«Так х** вы ей дадите, дискриминация, б**, да я уже смирился. Тут вопрос еще, что дадите. Про приз ничего не было сказано, потому я надеялся, что дадут какое-нибудь говно, которое мне и так не нужно. Типа, возможность издать книгу, так я уже и без вас ее издал».
Книгу ту, правда, Антипов издал не без помощи ПЕНа: поэтесса Марыйка Мартысевич позвонила ему и сказала, что ПЕН-центр может выделить 120 евро на макет.
«Я так понимаю, это были извинения за недопуск меня, а вслед за мной и всех, кто пишет здесь по-русски к ПЕНовским премиям. Принимаются ли? Лучше б 500 [долларов] дали».
Антипов с долей цинизма описывает закулисье премии Гедройца и, оказывается, не очень-то знает об этом человеке.
«Вроде бы я это знаю от Акудовича, что собрал как-то [польский] посол интеллигенцию и предложил сделать премию для белорусских писателей, типа польской «Ники». Интеллигенция заспорила, что за премия, да чьего имени, вроде бы долго не могли договориться, но сошлись на имени Гедройца, и вот почему. Во-первых, ни дать ни взять, а поляк, в то же время родился в Минске. Во-вторых, наводил межкультурные мосты, правда между Польшей и Францией, про Беларусь не вспоминал. В третьих, писал эссе — художественной прозы не писал, но чем эссе не проза?»
В тот год премию Гедройца — и 10 тысяч евро — вручили литератору-дебютанту Павлу Костюкевичу. Хотя среди номинантов были известные Бахаревич и Федоренко.
«После жюри и шорт-листеры отъехали на виллу к послу (хотя, может, и не на виллу, но на закрытое мероприятие уж точно), а Бахаревичу пытались набить морду «за Купалу». <…> я всё недоумевал, как так — Костюкевич? Это же совсем какие-то рассказы новичка, пусть и с парой талантливых абзацев. Я представлял себе заседания жюри, как они аргументируют свой выбор, не было ли на заседаниях сговора? Ну конечно, наверняка, был! (теперь я знаю, что так думают все те, кто в премиальных делах не участвует). Я не мог заснуть и накатал в «ЖЖ» гневный пост».
«Марыйка после отвечала кому-то в ФБ, что я это все написал из зависти, потому что сам мог претендовать на премию, если бы русскоязычных допускали».
Сама же Марыйка Мартысевич, которую Антипов не раз упомянул в своих мемуарах, возмутилась тем, что человек из руководства ПЕНа пишет подобные вещи и публикует информацию «для служебного пользования».
«Публиковать такого рода мемуары спустя такое короткое время неэтично и неприемлемо, пока описанные институции существуют и не видоизменялись. В этом случае любая литературная составляющая нивелируется и выглядит как поклёп», — ответила она Антипову.
Комментировать ситуацию «Нашай Нiве» поэтесса не стала.
