Строительные работы на территории Гольшанского замка в Ошмянском районе приостановили, часть обнаруженных останков перевезли в Институт истории НАН для антропологической экспертизы пишет Радио «Свабода».
Во время работ по благоустройству на территории Гольшанского замка строители задели грунтовое захоронение XIII—XIV вв. Одно погребение полностью уничтожено, два — сильно повреждены гусеничной техникой, уцелело лишь последнее. При этом почти вся окружающая их площадка уже или засыпана песком, или залита бетоном. Буквально из-под ковша археологи Павел Кенько и Евгений Власовец вытаскивали кости и бесценные артефакты, которым 700, а может и 800 лет.
«Строительство с серьезным нарушением законодательства»
Как могла такая ситуация сложиться? Чрезвычайное происшествие комментирует заместитель директора по научной работе Института истории Национальной академии наук Вадим Лакиза.
— Вадим Леонидович, существует ли археологический надзор за работами на территории Гольшанского замка?
— Как такового археологического надзора не было — до того момента, пока не было зафиксировано разрушение захоронений. То есть, заявки на осуществление археологических исследований, как того требует законодательство, Институт истории не получал. В конце минувшей недели я об этом узнал от нашего археолога Павла Кенько, который в пятницу и субботу там находился. У него специальное разрешение на проведение исследований на Гольшанском археологических комплексе. В свою очередь, его проинформировал наш бывший сотрудник Евгений Власовец, который в прошлом месяце уволился из учреждения по собственному желанию.
Всю имеющуюся информацию я довел до Ошмянского райисполкома, подняв вопрос, почему таким образом осуществляются работы. Доведена информация и до Министерства культуры: управление историко-культурного наследия обязано принимать решение уже на том основании, что замок в Гольшанах — это историко-культурная ценность.
— Иными словами, вы лично видите неоспоримые нарушения?
— То, что там ведется, происходит с серьезным нарушением национального законодательства. Я разговаривал с представителем подрядной организации, которая проводит там работы, о необходимости прекратить любые земляные и строительные работы до завершения археологических исследований для сохранения историко-культурного наследия.
Там оказалась территория грунтового могильника XIII—XIV веков. Упоминания об этом содержатся в археологических работах XIX века, не было только известно конкретное место. И если бы для разработки и осуществления мер по охране археологического наследия обратились в Институт истории раньше, безусловно, до такой чрезвычайной ситуации не дошло бы.
«Должны реагировать компетентные органы»
— Приостановлены ли там земляные работы? Какая последняя информация?
— Земляные работы не проводятся в течении нескольких дней, но, к сожалению, уже нарушен значительный верхний слой. Павел Кенько и Евгений Власовец сделали всё возможное: зачищено несколько захоронений, собранный археологический материал, уникальные артефакты. Заведующий отделом археологии Андрей Войтехович подготовил служебную записку, продлили командировку, Павел продолжает работу. Была предварительная договоренность с Ошмянском райисполкомом о том, что управление капитального строительства обратится с письмо на заключение договора на осуществление спасательных археологических исследований в зоне проведения земляных строительных работ.
Безусловно, есть вопросы. В первую очередь нужно разбираться в координации организаций, отвечающих за охрану историко-культурного наследия. Это касается не только государственных институтов, но и общественных организаций, конкретных людей, в чью компетенцию это входит. Хорошо, что активно подключилась общественность, но должны реагировать на ситуацию и компетентные органы.
— Что мешает делать всё так, как это принято в цивилизованном мире?
— У нас нормальное законодательство, где четко прописано, что должно быть предпринято на объектах историко-культурного наследия в ходе земляных, строительных, мелиоративных и иных работ. Есть кодекс «О культуре», ряд нормативно-правовых актов. Наконец, законодательство об административных процедурах (пункт 3.15-1, подпостановление 156), где оговорена выдача заключения Институтом истории о наличии или отсутствие археологических объектов на конкретной территории. Всем подобным работам должно предшествовать археологическая экспертиза. А в отношении Гольшанского замка и прилегающей территории — тем более.
И меня удивляет, почему организация ИКОМОС, которая участвует в реставрационных работах и знает, как все должно происходить, допускает игнорирование законодательных норм. Не всегда виновато государство. За всем стоят люди: кто-то не согласовывает, кто не подписывает, а кто-то роет и разбрасывает кости. Как с этим бороться и как вылечить такое общество — рецептов пока нет. Но в отношении Гольшан досадно вдвойне. С одной стороны, хочется благоустроить, а с другой, когда выворачивают останки, это неправильно. Кто-то скажет, мол, нет надгробий, ничего не знаем. Но иногда и на кладбищах аналогичное происходит, а всем, извините, «по барабану».
«Можем лишь воздействовать на заказчиков»
— Может ли Институт истории что-либо инициировать превентивно, чувствуя, что дело рискует завершится катастрофой?
— Как только поступила информация, мы отреагировали. Дело в том, что у нас не так уж много археологов. Если посмотреть на число спасательных исследований, то и так работаем на износ. Огромное количество работ, которые не прекращаются даже зимой — мне и самому приходилось получать разрешения. Выделяются средства на реконструкцию мостов, на подготовку мест под дни письменности или «Дожинки». Археологи постоянно в поле.
Делаем мониторинг, пытаемся воздействовать на заказчиков, общаемся с людьми, которым небезразлично наше историческое наследие — сразу реагируем на их сигналы. Так получилось и с Гольшанами. Тихо-спокойно закатали бы под асфальт, сделали бы «игрушку» на костях. Видишь эти фотографии — и охватывает отчаяние. Не должно так быть. Поэтому ждем ответа из Ошмян, почему вывернули старинный могильник.
Что касается Института истории… Мы государственная научная организация. Делаем то, что в наших силах и в рамках законодательства. Когда к нам обращаются, на основании заключений проводим спасательные исследования, раскопки, надзор. Кстати, сейчас вот в Полоцке складывается странная ситуация. Да, у нас могут быть личные суждения о каждом объекте, но задача — предпринять охранные меры в рамках законодательства
— Вадим Леонидович, какая судьба ждет обнаруженные останки?
— Что-то будет перезахоронено, что-то оставлено в институте. Договорились с Павлом Кенько о том, чтобы часть фрагментов доставить в Минск, где антропологи обмеряют, опишут, проведут необходимые исследования. Это очень важный научный материал, несмотря даже на то, как он получен.
Плюс это свидетельство того, что там большой грунтовый могильник, не только найденные захоронения.
Плюс сами по себе уникальные артефакты — предметы, погребенные вместе с умершими в XIII—XIV веках. Поэтому хорошо, что удалось в последний момент это спасти, хотя виновным и следует выставить счет за разрушение археологического и историко-культурного наследия. А то некоторые имеют слишком большой карт-бланш…
Теперь в Гольшанах должен вестись не только археологический надзор, а и полноценные спасательные раскопки. Райисполком, заказчик, подрядная организация должны обеспечить рабочей силой, а археологи — получат адресное разрешение на объект. Хотя, повторюсь, разрешение у Павла Кенько, который занимается этим периодом и территорией, уже имеется.
