Премьера спектакля «Першы» состоялась 8 декабря.
Несколько слов о жанре вербатим. Основой постановки в нем становятся реальные монологи и диалоги — случайно подслушанные или записанные во время интервью. Для белорусского театра жанр нечастый, но не новый. Например, спектакль «Животное» в Белорусском свободном театре, «Мабыць?» в РТБД, докпостановки Лаборатории социального театра (одна из них, «11 апреля», о теракте в метро).
Купаловцы материал для постановки начали собирать в октябре 2018 года. Предложили всем желающим прислать свои истории — про первую дружбу, первую любовь, первое предательство. Роману Подоляко поступило около 50 электронных писем. Часть этих воспоминаний вошла в пьесу.
На сцене будто идет минималистическое черно-белое кино. Детский дресс-код — гольфы до колена, рубашки со старомодными широкими рукавами, одинаковые туфельки с застежкой. Два мальчика (актеры Павел Остроух и Иван Кушнерук) и две девочки (Валентина Гарцуева и Кристина Дробыш) рассказывают истории, которые иногда кажутся очень похожими. Может, потому, что все взрослые любят говорить штампами, а все дети страдали от рыбных котлет в детском саду и вынашивали план побега?
Некоторые воспоминания настолько комичны, что нельзя удержаться от смеха. «Сижу на горшке, а папа меня фотографирует». «Мама говорит, что, если я плохо буду себя вести, отдаст меня трактористу. Я боюсь трактористов». Или о том, как заставляли доедать обед: «У нас свиней нет!» А легендарное мамино «потому что я так сказала»!
И какой же милой и одновременно смешной кажется первая школьная любовь. Девушки с кавалерами, которые их на две головы ниже (идешь дугой, зато в обнимку). Мальчишки, которые рисуются так, будто хотят понравиться не однокласснице, а жюри чемпионата мира по фигурному катанию…
В какой-то момент у «детей» начинается свой «клуб анонимных алкоголиков»: они по очереди садятся на горшок и под аплодисменты делятся открытиями, переживаниями и жалобами на странных взрослых.
Воспоминания очень трогательные. О том, что любимой игрушкой стал портрет деда. О том, как ждешь встречи с отцом, которого никогда не видел, а потом боишься его, потому что это какой-то незнакомый дядя. И этот ужасающий шум холодильника, который нарастает и тревожно заполняет всю комнату.
Из реквизита на сцене — лишь несколько предметов, которые ловко обыгрываются. Ящик на колесиках превращается в стол, экран для проектора — в скатерть и одеяло. Часть монологов актеры произносят, держа большую букву «Я». Детский эгоизм? Возможно, но эта деталь подчеркивает и особенность каждого из нас (героиня Кристины Дробыш говорит, что не верит в смерть, поскольку не может исчезать то, что уникально).
У Подоляко получился теплый, домашний спектакль, возвращающий в детство и напоминающий, какими мы хотели быть и какими нет. О простых вещах, которые делают нас счастливыми. О грубости, от которой становилось больно.
Драматические сцены, сказать по правде, не так запали в душу, а вот юмор… Когда актеры устраивают безумный дэнс во время тихого часа в детском саду или требуют свободы, размахивая красными слюнявчиками, кажется, что они просто кайфуют на сцене, забыв про зрителей.
Любопытная деталь: главные слова — «я люблю тебя» — герой слышит от плюшевого мишки. Не потому ли, что, взрослея, об игрушках забывают?
А вот еще один прозвучавший со сцены прогноз, который заставил задуматься: «Когда ты станешь взрослым, то не сможешь уже заниматься тем, что нравится». Жаль, если он сбудется.
