Фото pixnio.com.
В Министерство лесного хозяйства поступило уже более 200 предложений по снижению возраста охотников. Речь идет о том, чтобы разрешить заниматься охотой подросткам с 16 лет (в настоящее время — с 18 лет), а участвовать в загонах и наблюдать за охотой — с 14 лет.
Как рассказали «Нашей Ниве» в пресс-службе министерства, инициатива пока еще на стадии рассмотрения и снижения возраста в проекте нет. «Конкретно министерство как орган государственного управления, регулирующий деятельность по развитию охотничьего хозяйства, такую инициативу поддерживает», — подтвердили в Минлесхозе.
А на возмущенные возражения противников таких предложений в Министерстве отвечают, что «инициатива направлена на развитие у подростков бережливого и рачительного отношения к природе».
«Наша Нива» спросила у зоозащитников и психолога, чем такое разрешение может обернуться для подростков и не повлияет ли участие в охоте на психику несовершеннолетних.
«Если сравнить человека за компьютером и человека, который ходит с ружьем по лесу — какой из них ближе к природе?»
Директор общественной организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны» Александр Винчевский считает, что охота не будет массовым занятием для подростков, поэтому большой проблемы в предложении снизить возраст охотников он не видит: «Польза в том, что родители, которые сейчас так или иначе берут своих детей на охоту, будут делать это легально, — говорит Александр Винчевский. — К тому же есть подростки с неудержимой агрессией, которые могут и грачей вешать, резать, стрелять по птицам из рогаток. Взрослым важно учить таких детей, как заниматься охотой более этично».
Александр считает, что для «агрессивных подростков» охота будет отличным выпуском пары.
«Посмотрите: в школах дети избивают друг друга. Дети могут убивать и кошек, и собак. Не все, конечно, меньшинство, но такие существуют. Охота — самое малое, что может вызывать у таких подростков агрессию. Дураков, конечно, хватает, которые во все живое стреляют, но надеюсь, что со временем дети научатся уважительнее относиться к живому».
Александр согласен с министерством в том, что охота сблизит подростков с природой.
«Если сравнить человека за компьютером и человека, который ходит с ружьем по лесу, — какой из них ближе к природе?
Знаете, если бы мы были первой страной в мире, которая такое предлагает, то можно было бы еще спорить, но на Западе это довольно распространенное явление, когда дети с 10 лет сдают охотничий экзамен и так или иначе принимают участие в охоте.
И я не думаю, что родители будут заставлять детей этим заниматься против воли».
«Охотников готовят так: если пришел без дичи, если никого не убил, значит, ты какой-то не такой — неполноценный»
Координатор зоозащитного движения «Вместе» Ольга Павлович инициативу не поддерживает и вместе с командой волонтеров уже обратилась с письмом в Минлесхоз. Планирует также направить письма в Администрацию президента и Минобразования с просьбой отклонить предложение Минлесхоза.
«Когда мы узнали, что идет обсуждение правил охоты, мы открыли эти правила и стали читать. В итоге мы проработали 14 разделов, 79 статей — и в каждой попытались разобраться, — объясняет Ольга Павлович. — С 14 лет они просят разрешения на участие в загонной охоте, а с 16 лет просят дать детям в руки оружие.
Загонная охота — такое же страшное зрелище, как и охота с оружием. Как минимум, в загонной охоте человек наблюдает, как убивают животных, а как максимум — ему все-таки дают в руки оружие.
И вот, по мнению Минлесхоза, с 14 лет человек уже должен учиться охоте и видеть, как животные погибают, — рассуждает зоозащитник. — Так же, не задумываясь, этот 14-летний убьет потом и кошку, и собаку.
Незрелый ум, незрелые фантазии потом могут перерасти в мстительные мотивы. Фактор мести, превосходства над животным в итоге перерастет в превосходство над всеми».
Ольга Павлович считает, что охота сегодня не что иное, как убийство. А участие подростков в таком мероприятии вовсе не развивает самого человека, а только развивает в нем комплексы:
«Охотников готовят так: если ты пришел без дичи, если никого не убил, значит, ты какой-то не такой — неполноценный. Охота — это не та вещь, из которой можно воспитывать мужество, силу и храбрость. А это главные критерии с точки зрения Министерства.
При этом сегодня существует огромное количество всяких школ на выживание, рыцарских и пейнтбольных клубов, спортивных секций, где есть стрельба из лука. Есть походы, альпинистские клубы и еще много всего, где можно воспитать силу и смелость.
Я считаю, что дело на самом деле не в мужестве, а в том, что престиж охоты исчезает, поэтому они хотят вырастить новое поколение охотников: просто, чтобы это занятие не погибло», — добавляет Ольга.
«Если мы хотим сохранить нечто, естественно вымирающее, то следует привлечь туда молодежь»
Может ли охота в подростковом возрасте негативно повлиять на дальнейшую жизнь? «Наша Нива» задала этот вопрос психологу Марине Качанович, магистру психологических наук, члену Белорусской ассоциации психологов.
«Конечно, подросток — это уже не ребенок, и он не настолько подвержен влиянию взрослых. Но любой 14-летний — все же ребенок в том плане, что физиологически он еще незрелый. Кора головного мозга формируется полностью только к 25 годам. Она отвечает за критическое мышление, за наш выбор, за самоидентификацию. Поэтому подросток хотя бы уже на физиологическом уровне не может отвечать за совершаемый им выбор», — объясняет психолог.
«К тому же ему не хватает и социального опыта. Дети учатся, подражая. Они ищут тех, на кого им ориентироваться, потому что система ценностей еще формируется. Конечно, то, чем человек окружен в 14—16 лет, в итоге и сформирует его личность.
В этом смысле подростка легко увлечь какой-то идеологией, если ты ему нравишься как человек. В том числе детей легко вовлечь в агрессию, насилие или убийство. Например, в осмысленном возрасте я не хочу заниматься охотой. Но если бы мне в 14 лет любимый дедушка предложил пойти с ним на охоту, я бы пошла: но не ради охоты, а за дедушкой.
Получит ли такой подросток в раннем возрасте опыт насилия, который повлияет на дальнейшую жизнь? Трудно сказать. Все-таки во взрослом возрасте совершают насилие люди, которые так или иначе сами подвергались насилию в детстве. Если у ребенка нет опыта насилия в семье, а потом он подстрелит лису, то от этого он не станет насильником.
Если охота для подростка — это возможность выпустить пару, то это тоже не лучший способ. Есть более безопасные и экологичные способы. Все же существует спорт, друзья. А убийство животного оказывает весьма сильное впечатление, это уже не про «выпустить пар».
Мне кажется, те, кто выступает с такой инициативой, прекрасно понимают: если мы хотим сохранить что-то, естественно вымирающее, то следует привлечь туда молодежь. У нас есть примеры БРСМ, комсомола и так далее, куда можно привлечь человека, который в полной мере не осознает, куда он попал, просто потому, что его личность окончательно не сформировалась. Тем же самым способом можно сохранять культуру, которая бы умерла, если бы мы не сохраняли ее искусственно. Попросту это означает, что та культура уже свое отживает. Мы лишь используем детей, чтобы поддержать существование идеологии.
