Живет в частном секторе в Минске с еще 16 строителями-вьетнамцами. Ест по привычке на полу. Выращивает на подоконнике зелень. Он пересек более десяти тысяч километров ради возможности зарабатывать больше, чем на родине.
Во Вьетнаме строителем зарабатывал 300 долларов, в Беларуси — минимум 500 долларов
Ле Тхань Тхао в начале года прилетел из Вьетнама в Беларусь работать строителем.
Во вьетнамской провинции Нгэан у него остались жена и дочь. Сюда он привез их фотографии.
Мужчина, в каске и спецодежде, стоит напротив меня на стройплощадке, где возводит жилой дом. Карие глаза, на лице ни одной морщины. Говорит, что ему 32 года. Мы общаемся через переводчика Чыенг Конг Дао. Но назвать его просто переводчиком не совсем объективно. Дао курирует в Беларуси вопросы, связанные с миграцией. А точнее, помогает белорусским организациям, где трудятся вьетнамцы, с переводом документов, адаптацией иностранцев к новой стране.
Ле Тхань Тхао работает каменщиком в «Стройтресте № 7».
О том, что Беларуси «нужно очень много строителей, потому что скоро чемпионат мира», он узнал из рекламы в интернете и решил попробовать.
Во Вьетнаме он тоже был строителем, зарабатывал 6 млн вьетнамских донгов в месяц. Это порядка 300 долларов. У нас его зарплата 500 долларов. Еще 50 долларов выдают на питание. Жильем обеспечивает работодатель. В тресте помимо Тхао работают еще 118 вьетнамцев.
По словам Юлии Юшко, начальника юридического отдела «Стройтреста № 7», спецразрешение на привлечение рабочей силы из-за границы они получили в июле 2012 года. Необходимость искать сотрудников-иностранцев специалист объясняет тем, что у них много строящихся объектов. Также сказался отток рабочей силы из Беларуси после экономического кризиса. Сейчас на предприятии помимо вьетнамцев работают строители из Северной Кореи, несколько узбеков и грузин. Среди вьетнамцев 60-70% сотрудников – семейные люди в возрасте до 40 лет.
То, что вьетнамцы ищут заработок у нас, специалист списывает на перенаселенность Вьетнама и отсутствие возможности заработать для людей в провинции.
— У них политика государства нацелена на то, чтобы граждане выезжали и зарабатывали.
К тому же есть специализированная организация при Министерстве труда, которая курирует этот вопрос, а между Вьетнамом и Беларусью подписано соглашение о сотрудничестве, — говорит она.
По словам Дао, впервые работать в Беларусь 200 вьетнамских строителей приехали в 2008 году, когда участвовали в отделочных работах в «Минск-Арене». Дао отмечает, что 20 человек из той группы до сих пор работают в Беларуси. Некоторые из них зарабатывают по 15 млн рублей.
Вьетнамцы работают в одной бригаде с белорусами, русский знают плохо, но адаптируются быстро
Юлия Юшко рассказывает: первое, что удивило группу вьетнамцев по приезде в зимнюю Беларусь, — «наше холодно».
— Мы предупреждали, чтобы они тепло оделись. Но «тепло» в их понимании — кроссовки на босую ногу, — рассказывает она.
—…Или вьетнамки, — добавляет Олег Пожарицкий, который в «Стройтресте № 7» курирует вопросы, связанные с иностранными гражданами.
— …Тоненький шарфик, тоненькие курточки, но с мехом. Когда они приехали, мы были вынуждены что-то покупать. Вплоть до носков. Они не понимали, видимо, что такое по-настоящему холодно. У них собачий холод считается при +5 ?С, — продолжает Юлия.
Но не только наша зима впечатлила иностранцев. Ле Тхань Тхао говорит, что еще удивило то, что в магазинах много качественных товаров, богатый выбор молочных продуктов и хлеба.
Юлия Юшко отмечает, что перед тем, как вьетнамцы приезжают к нам, проходят профессиональную переподготовку.
— Даже какие-то уроки русского языка им преподают, но с языком есть проблемы, — не скрывает специалист.
Вьетнамцы работают в одной бригаде с белорусами. Это помогает быстрее адаптироваться. Однако изучению русского языка способствует не всегда. Первый месяц-два на объект выезжает переводчик. Ле Тхань Тхао говорит, что знает на русском несколько фраз.
— Я хочу молоток, бетон, — демонстрирует он.
— «Синь тяо» — это «здравствуйте», «там биэт» — «до свидания» по-вьетнамски, — хвастается своими познаниями вьетнамского белорусский коллега Тхао.
Понять белорусов вьетнамцам помогает Дао. Особенно его поддержка, по словам Олега Пожарицкого, чувствуется в первые дни после прилета в Беларусь, когда нужно объяснить иностранцам бытовые моменты, вплоть до того, как вести себя в общественных местах, что покупать в магазинах, показать, где находится поликлиника.
— Также назначаем старших от бригады белорусов, которые проезжают вместе с вьетнамцами по маршруту от их дома до работы, подсказывают, каким транспортом воспользоваться и где пересесть, — говорит он.
Перелет из Вьетнама до Москвы строителям оплачивает отправляющая сторона, из российской столицы их на автобусе забирает трест. Билет на самолет в одну сторону стоит порядка 720 евро. Слетать домой иностранцы могут и во время отпуска. Но, по словам Юлии Юшко, чаще всего они остаются в Беларуси из-за дорогих авиабилетов.
Деньги в семью отправляют переводом или через знакомых.
— Некоторые ездят по стране, изучают местность, кто-то в Россию уезжает, — говорит она.
Специалист рассказывает, что иногда ей звонят пограничники, которые задерживают вьетнамцев, уточнить, не сотрудники ли они треста. Но, как показала практика, среди их вьетнамцев тех, кто пытается незаконно попасть в Евросоюз, пока не было.
Живут в частном доме, готовят в пароварках, ходят по полу босиком
Ле Тхань Тхао просыпается в 6 утра. Говорит, что делает зарядку, завтракает и едет на работу. В 8 утра он уже на стройплощадке. Обедает «ссобойкой». Как правило, это рис и мясо. После обеда может вздремнуть в бытовой комнате. Работает до 18.00. По выходным стирает, ходит по магазинам.
Мужчина не очень разговорчив: то ли потому что его отвлекают от работы, то ли из-за того, что впервые дает интервью. Но он улыбается. Чувствуется, что расположен. Чтобы как-то к улыбке добавить беседу, спрашиваю о его любимой детской сказке. Вместо нее Тхао рассказывает легенду.
— Жила-была молодая семья: мать, отец и несколько детей. Но вдруг мужчина узнал, что жена приходится ему сестрой, и ушел из дома. Навсегда. От горя жена и дети превратились в камень, — переводит для меня Дао.
После легенды Тхао рассказывает еще несколько фактов о себе и удаляется работать.
С его разрешения мы едем смотреть, как он живет. Соседствует Тхао с 16 коллегами в части частного дома с отдельным входом, который для них снимает трест. В месяц за такое жилье работодатель платит в районе 12 млн рублей. При этом хозяйка дома в комнате вьетнамцев убирает, меняет белье и следит, чтобы не злоупотребляли алкоголем. Одним словом, поддерживает порядок материальный и духовный.
Подъезжаем к частному сектору. Дом, где живут вьетнамцы, выдает цыганская архитектура. Нас встречает сначала лаем азиатская овчарка Ким, а потом хозяйка дома-Тамара Ивановна Ковтун. Тихим и спокойным голосом приглашает пройти внутрь. Показывает кухню, где вьетнамцы готовят, стиральную машину, где стирают, душ, где моются, и холодильник, забитый замороженным мясом. Говорит, что в доме центральное отопление, городская канализация, горячая и холодная вода. Одним словом, все бытовые условия. Плюс ко всему этому сама же Тамара Ивановна поддерживает здесь порядок. Вьетнамцы называют ее просто – «мама».
«Мама» предлагает зайти в их комнату. Плитка на полу кажется даже хрустит от чистоты, кровати двухъярусные, под нижними – пароварки. Олег Пожарицкий говорит, что вьетнамцы привозят пароварки из дома, в них и готовят рис. Еще под кроватями — пластмассовые ведра из-под строительных материалов, в которых хранят крупы. От полок для продуктов Тамары Ивановны вьетнамцы отказались. Над кроватями на вешалках висят пиджаки, шорты, спортивные брюки. Мы стоим в комнате, сама же Тамара Ивановна сюда почему-то не заходит. Оказывается, все дело в обуви.
— Они не разрешают в обуви заходить. Снимают шлепанцы и босиком здесь ходят. Даже зимой. Ноги моют постоянно. Пришли с работы — и сразу ноги мыть, — объясняет она.
У Ле Тхань Тхао в комнате нижняя кровать. Еще он рассказывал, что здесь у него небольшой огородик, где он выращивал салат. Олег Пожарицкий говорит, что, возможно, я неправильно поняла переводчика, потому что никаких огородов у вьетнамцев возле дома нет. А вот зелень на подоконнике летом они выращивали.
По словам Тамары Ивановны, вьетнамцы просыпаются рано даже по выходным. В часов 7 утра — уже на ногах.
Готовят себе еду. Преимущественно это рис, мясо, капуста. Слушают вьетнамскую музыку на планшетах, ходят в гости к другим вьетнамцам или приглашают к себе. Также в выходные они сами себе стригут волосы, а те, кто моложе, красят их в красный цвет. Правда, итоговый оттенок волос – бордовый.
Едят вьетнамцы на полу. Перед приемом пищи просят, чтобы родные Тамары Ивановны разостлали овальный розовый ковер. Когда на плитке красуется теплый и пушистый, садятся и палочками, механично и привычно, завтракают, обедают и ужинают.
Тамара Ивановна считает, что с иностранцами общий язык нашла быстро.
— Они неплохие люди. Я стараюсь объяснить, что я старый человек, вот убрала – хорошо, чистенько — так и нужно поддерживать. У меня много внуков, и они детей любят очень. Гостеприимные, всегда угощают. По-русски понимают все прекрасно и сами пытаются говорить. Два человека так хорошо говорят, — рассказывает она.
В целом своими квартирантами Тамара Ивановна довольна. За год к ним привыкла. На этой ноте мы покидаем дом. Вдогонку нам лает Ким. И почему-то вспоминается легенда, которую рассказал Тхао. Интересно, если бы мужчина вернулся, женщина и дети не превратились бы в камень?
