«Что мы за государство, если к нам, как в проходной двор, заходят с оружием спецслужбы других государств и похищают людей?» — такой вопрос депутат Верховного Совета Александр Лукашенко задал двадцать три года назад. Еще задолго до украинца Павла Гриба иностранные агенты беспрепятственно хозяйничали в Беларуси.
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
18 января 1994 года ведущие белорусские СМИ озвучили сенсационную новость: три дня назад в Минске были задержаны и вывезены в Вильнюс литовские граждане Миколас Бурокявичюс и Юозас Ермалавичюс. Пресса и общественность сразу задались следующими вопросами: какие силы были задействованы в этой операции и на какой правовой основе, в чем обвинялись эти лица, соответствовал ли тот вывоз нормам международного права.
Одним из принципиальных моментов для новой демократической Литвы после краха в стране коммунистического режима стало привлечение к ответственности тех лиц, которые принимали непосредственное участие в событиях 13 января 1991 года в Вильнюсе: противники независимости Литвы (так называемый Комитет национального спасения) при фактическом согласии союзного Центра применили оружие против мирных граждан (депутат Александр Лукашенко, который вскоре посетил Литву, 17 января 1991 года публично осудил попытку коммунистического переворота: «Что будет с Горбачевым, если отнять у него танки и одурманенных солдат? Чтобы пушками размахивать перед носом у народа, много ума не надо»; будущий белорусский лидер призвал президента СССР покаяться и просить в храме прощения у литовского народа).
В поле зрения литовских правоохранителей попали активные члены Комитета — бывший первый секретарь Коммунистической партии Литвы Миколас Бурокявичюс и бывший секретарь литовской компартии по идеологии Юозас Ермалавичюс. Однако эти персонажи 22 августа 1991 года сбежали из Литвы (при помощи военных, которые дислоцировались в Северном городке Вильнюса) в неизвестном направлении. Тем не менее литовские агенты не спали и вскоре выяснили, что беглецы нашли убежище в соседней синеокой Беларуси.
21 января 1993 года Литва официально обратилась к Минску с требованием выдать Бурокявичюса и Ермалавичюса, однако тогдашний Генеральный прокурор Беларуси Василий Шолодонов ответил, что такие люди в стране не проживают и нигде не зарегистрированы.
Василий Шолодонов (второй слева) в президиуме Верховного Совета. 1991 год. Фото: vytoki.net.
Слова Шолодонова, мягко говоря, не соответствовали действительности, поскольку Бурокявичюс собственноручно «засветился» на публике 11 сентября 1993 года — на так называемом Конгрессе народа Беларуси, организованном пророссийскими и прокоммунистические силами с участием 1400 делегатов, которые высказались против независимости и государственности Беларуси. На этом конгрессе депутат Лукашенко призвал к политическому союзу с Россией.
После октябрьских событий 1993 года в Москве и победы Бориса Ельцина над Верховным Советом парламентская оппозиция Белорусского Народного Фронта 6 октября 1993 года распространила заявление, в котором пребывание Бурокявичюса на территории Беларуси было названо недопустимым.
Более решительно действовала литовская сторона. 10 января 1994 года в Минск прибыла целая делегация во главе с Генеральным прокурором Литвы Артурасом Паулаускасом, который поставил вопрос о выдаче Бурокявичюса и Ермалавичюса. Тем более, что имелись юридические основания: 3 февраля 1993 года Верховный Совет Беларуси ратифицировал белорусско-литовский Договор о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам.
Однако Генеральная прокуратура Беларуси потребовала доказательств вины Бурокявичюса и Ермалавичюса и рекомендовала решить вопрос по линии белорусского МВД. Тогда литовская делегация 14 января 1994 года нанесла визит главе управления уголовного розыска МВД Вячеславу Семенкевичу. Последний, в свою очередь, обратился к министру Владимиру Егорову, который в устной форме дал согласие на задержание Бурокявичюса и Ермалавичюса.
Вячеслав Семенкевич — первый слева.
Задержали литовских коммунистов 15 января 1994 года около 8 часов утра на улице Восточной в Минске, где в одном из домов скрывались Бурокявичюс и Ермалавичюс. Имелся и хороший повод: в этот день литовцы должны были встретиться со своими коллегами-коммунистами из Латвии и Эстонии.
Задержание происходило в лучших чекистских традициях: сначала на квартиру литовцам позвонили по телефону, и знакомая им особа выразила желание встретиться на автобусной остановке. На встречу пошел Ермалавичюс, но не вернулся. Спустя некоторое время снова раздался звонок, и та же самая особа выразила удивление, что ее никто не встретил. Тогда вышел Бурокявичюс и попал в руки правоохранителей.
При задержании, в котором участвовали агенты службы безопасности Литвы и службы охраны края, а также оперативный сотрудник (без оружия) Управления внутренних дел Мингорисполкома, Бурокявичюс и Ермалавичюс не оказали сопротивления. Оба назвали себя профессиональными революционерами-подпольщиками. При этом Ермалавичюс утверждал, что он — гражданин СССР. После задержания Бурокявичюса и Ермалавичюса сначала на автомобилях с белорусскими номерами отвезли в МВД, а затем — в Вильнюс, где они были уже в 12 часов дня. При этом машина с Бурокявичюсом и Ермалавичюсом (у которого не было даже паспорта) сорок минут простояла на границе, а затем беспрепятственно пересекла пропускной пункт «Каменный Лог».
Вскоре Генеральный прокурор Литвы в здании Сейма дал специальную пресс-конференцию. Артурас Паулаускас заявил, что Бурокявичюсу и Ермалавичюсу инкриминируются преступления по статьям 62 (измена Родине) и 105 (умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах») Уголовного кодекса Литвы. Если перейти на язык цифр, то Бурокявичюс и Ермалавичюс обвинялись в гибели в Вильнюсе 13 января 1991 года 14 человек и ранении более 700 человек. За это Бурокявичюсу и Ермалавичюсу грозило до 15 лет тюрьмы или даже смертная казнь.
Главные персонажи Бурокявичюс и Ермалавичюс не теряли оптимизма в Лукишской тюрьме.
На той же пресс-конференции старший следователь по государственным преступлениям Генеральной прокуратуры Литвы Кястутис Бетингис заявил, что в личных бумагах Бурокявичюса обнаружен план государственного переворота, датированный 7 января 1991 года.
После того, как новость о Бурокявичюсе и Ермалавичюсе пошла по белорусским СМИ (одним из первых, кто обнародовал ее, был тогдашний корреспондент парламентской «Народной газеты» Павел Якубович), в Верховном Совете разразился скандал.
На «ковер» были срочно вызваны руководители соответствующих ведомств: генеральный прокурор Василий Шолодонов, министр внутренних дел Владимир Егоров, шеф КГБ Эдуард Ширковский, министр иностранных дел Петр Кравченко и начальник Главного управления пограничных войск при Совете Министров Евгений Бочаров.
Разъяренные депутаты устроили высокопоставленным чиновникам настоящий разнос. Тон задал Александр Лукашенко, который 19 января 1994 года на закрытом заседании обвинил Ширковского в том, что тот прохлопал спецслужбы. Лукашенко возмущенно спрашивал: «Что мы за государство, если к нам, как в проходной двор, заходят с оружием спецслужбы других государств и похищают людей?».
Эдуард Ширковский.
«Пиратством по политическим мотивам» назвал вывоз Бурокявичюса и Ермалавичюса из Беларуси депутат Валерий Тихиня.
Валерий Тихиня всегда позиционировал себя как интеллигента. 1991 год. Фото: vytoki.net.
Выступая перед депутатами, министры и высокие должностные лица защищались как могли, заявляли, что ничего не знали (Эдурад Ширковский), что все произошло как бы в соответствии с законом. Правда, они, в частности Василий Шолодонов, признали, что подобные акции с похищением иностранных граждан — самая непосредственная угроза суверенитету Беларуси. Егоров признался, что устно получил от Шолодонова распоряжение задержать «подпольщиков».
Обсуждение инцидента с литовцами продолжалось в Верховном Совете почти неделю. Ситуация обострилась еще больше, когда 20 января 1994 года к Дому Правительства, где проходили заседания парламента, по приказу заместителя министра внутренних дел Константина Платонова было переброшено отдельное подразделение (вооруженное спецсредствами) внутренних войск в количестве 62 человека. При этом Платонов отдал приказ через голову Егорова, который категорически требовал вернуть военных в казармы. Платонов оправдывал свой приказ тем, что якобы 20 января 1994 года ему поступил анонимный звонок с угрозой: если будут сняты со своих постов Егоров и Ширковский, то на площади Независимости произойдут беспорядки.
Депутаты Сергей Антончик, Виктор Алампиев, Борис Гюнтер и Иван Герасюк сделали специальное заявление: мол, в Беларуси планировался государственный переворот, а Платонова надо немедленно отправить в отставку. В ответ Военный Совет внутренних войск МВД на страницах газеты «На страже» распространил свое заявление, в котором всячески приветствовались действия Платонова, а депутаты обвинялись в подрыве авторитета внутренних войск.
25 января 1994 года по вопросу передислокации гарнизона к Дому Правительства выступил депутат Леонид Дейко, озвучив заявление Исполнительной рады «Беларускага згуртавання вайскоўцаў» (ЗБС; «Белорусского объединения военных»). В заявлении говорилось, что подобные акции свидетельствуют об агонии режима Кебича, который стремится к узурпации власти.
Настоящую истерию в Беларуси в отношении похищения и вывоза в Литву Бурокявичюса и Ермалавичюса подняли местные пророссийские и прокоммунистические силы.
Так, депутат Мингорисполкома, секретарь ЦК КПБ, сопредседатель общественного объединения «За демократию, социальный прогресс и справедливость» (ДСПС), по совместительству главный редактор левой газеты «Мы и время» Виктор Чикин обвинил Литву в совершении акта международного терроризма. Он отметил «патологическую ненависть режима Литвы, который уже три года преследует безоружных стариков».
Виктор Чикин на митинге на главной площади Минска во время референдума о сохранении СССР.
Газета Виктора Чикина решительно вступилась за Бурокявичюса и Ермалавичюса.
ДСПС устраивало пикеты у здания посольства Литвы в Минске, передавало бесконечные петиции, организовывало письма поддержки и даже обратилось к тогдашнему Генсеку ООН Бутросу-Гали, чтобы он не допустил смертного приговора в отношении Бурокявичюса и Ермалавичюса. Белорусские коммунисты на все лады расписывали ужасы Лукишской тюрьмы, где содержались арестанты, приводя пример датских правозащитников, которые при посещении тюрьмы якобы пришли в ужас.
Пикет ДСПС в поддержку Бурокявичюса и Ермалавичюса у посольства в Литве.
Витаутас Лансбергис, от которого ДСПС требовала освободить похищенных Бурокявичюса и Ермалавичюса, в октябре 1991 года посетил Минск. Крайний слева — Владимир Сенько, будущий первый министр иностранных дел в правительстве Лукашенко. В светлом плаще и в очках — Петр Садовский, возглавлявший комиссию Верховного Совета по международным делам и внешнеэкономическим связям, впоследствии — посол Беларуси в Германии. За Садовским видна фигура Андрея Санникова.
Егоров и другие
В течение недели огонь критики все больше смещался в сторону Егорова и Ширковского. Парламентская оппозиция БНФ и депутаты-демократы сразу почувствовали, что разборки с силовиками закончатся их отставками.
Карьера Владимира Егорова после отставки отнюдь не завершилась. Несмотря на то, что опальный генерал поддержал на первых президентских выборах Шушкевича, Лукашенко предложил его в качестве нового шефа КГБ. 21 июля 1994 года Верховный Совет, который полгода назад снимал Егорова, вынужден был голосовать за него. Однако Егоров, в отличие от других претендентов, получил наименьшее количество — 180 —из 302 голосов депутатов, принявших участие в голосовании. После ликвидации Верховного Совета по итогам референдума 24 ноября 1996 года Егоров пошел в депутаты Палаты представителей.
Дело в том, что Егоров и Ширковский еще 20 ноября 1993 года обратились к Шушкевичу и Кебичу с письмом «О некоторых вопросах государственного строя Республики Беларусь», в котором осудили порочную практику вмешательства в деятельность правоохранительных органов со стороны государственного секретаря по борьбе с преступностью и национальной безопасности Геннадия Данилова, которого известная оппозиционная газета «Свабода» окрестила «человеком №2 после Кебича.
Геннадий Данилов. «Человек №2 после Кебича», видимо, получал наслаждение от ощущения оружия в своих руках. В июле 1993 года Данилов занял странную должность государственного секретаря по борьбе с преступностью и национальной безопасности и стремился контролировать МВД и КГБ, что вызвало негативную реакцию Егорова и Ширковского. Под давлением прессы и общественности в феврале 1994 года Кебич формально понизил своего протеже, назначив его правительственным секретарем. Однако до ухода Кебича Данилов оставался самой влиятельной фигурой в окружении Вячеслава Францевича.
Что касается Егорова, то его отношения с Кебичем испортились давно. Начиная с 1992 года подконтрольная главе правительства пресса начала кампанию дискредитации министра, обвиняя того в некомпетентности.
Депутатская группа БНФ, пытаясь спасти генералов, 23 января 1994 года предложила проект постановления, которое сводилось к тому, чтобы информацию Шолодонова, Егорова, Ширковского, Кравченко и Бочарова принять к сведению, отметить отсутствие согласованных действий по выполнению литовско-белорусского договора. Проект постановления поручал министерству иностранных дел совместно с силовиками разработать условия и процедуру действий государственных органов Беларуси в случае необходимой выдачи иностранным государствам лиц, обвиняемых в преступлениях на территории этих государств.
Шутка в газете «Мы и время» по поводу выдачи-похищения Бурокявичюса и Ермалавичюса.
Однако парламентское большинство отклонило такой проект постановления, а у Данилова появился хороший повод угодить своему патрону. В Национальном архиве сохранился, без преувеличения, уникальный документ — докладная записка Данилова на имя Кебича №10 от 20 января 1994 года. В начале записки госсекретарь, в частности, отмечал следующее: «Ввиду попустительства должностных лиц правоохранительных органов республики сложилась незаконная практика, когда представители сопредельных государств без соответствующего разрешения компетентных органов Беларуси и оформления необходимых документов прибывали на нашу территорию и в нарушение действующего законодательства проводили оперативно-розыскные и следственные мероприятия». Данилов привел ряд примеров, когда в Беларуси действовали спецслужбы Литвы, России и даже Украины. Так, 21 июля 1993 года сотрудники Харьковского УВД задержали в Минске «гражданина А.И. Грамотного» и вывезли его в Харьков. В октябре 1992 года сотрудниками военной прокуратуры России на территории Барановичского и Глубокского районов были задержаны и вывезены в Лиепаю граждане Беларуси П.С.Ковзан и Г.З.Новицкий». 25 мая 1993 года группа сотрудников литовской полиции в деревне Апидомы Поставского района «задержала гражданина Беларуси Ермолаева П.Е. и вывезла на территорию Литвы, где он в полицейском участке просидел трое суток». Данилов также в записке озвучил факты систематического проникновения литовских полицейских на территорию Ошмянского района в январе—марте 1993 года с целью досмотра автотранспорта.
Что касается непосредственно Бурокявичюса и Ермалавичюса, то Данилов категорически назвал это задержание и вывоз незаконными, обвинив во всем МВД. Данилов утверждал, что во время инцидента с литовцами было серьезно нарушено законодательство, в частности, вышеупомянутый белорусско-литовский договор (например, по словам Данилова, отсутствовал разработанный маршрут этапиравання этих лиц, а также не были решены вопросы их безопасности; отсутствовали необходимые документы, литовские агенты имели только постановления Генпрокуратуры Литвы от 22 августа 1991 года о применении в отношении Бурокявичюса и Ермалавичюса меры пресечения в виде содержания под стражей и от 7 апреля 1992 года о привлечении их в качестве обвиняемых). Также был нарушен закон о правовом положении иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Беларуси: например, белорусские правоохранители не проинформировали Министерство иностранных дел о задержании граждан другой страны.
Как литовские спецслужбы узнали о пребывании в Минске Бурокявичюса и Ермалавичюса, задавал вопрос Данилов и сам же отвечал: «Значит, следили за ними».
Подытоживая вышеизложенное, Данилов сделал вывод о том, что подобный инцидент — на совести министерства внутренних дел, для которого характерна низкая эффективность деятельности.
Усилия Данилова и Кебича, контролировавшего самую многочисленную в Верховном Совете депутатскую группу «Беларусь», принесли свои плоды. 25 января 1994 года Верховный Совет решил провести голосование по освобождению от занимаемых должностей Егорова и Ширковского, а также по вопросу доверия Генеральному прокурору Василию Шолодонову. Егоров поступил мудро, еще раньше подав заявление. Совмин выразил согласие с собственным желанием Егорова покинуть должность.
Удалось избежать голосования Петру Кравченко, поскольку министр иностранных дел фактически был человеком Кебича, и Бочарову: на свой пост в феврале 1992 года он был назначен Советом Министров, а не Верховным Советом как Шолодонов, Егоров, Кравченко и Ширковский.
Уроженец Курска, Бочаров, являясь белорусским силовикам, был патриотом России. Во время первой президентской кампании Бочаров решительно выступил против Лукашенко. Похоронен на Восточном кладбище в Минске.
25 января 1994 года была создана Счетная комиссия в количестве 13 депутатов (Иван Бамбиза, Виталий Малашко, Ольга Голубович, Зинаида Пенькова и другие). О чрезвычайности ситуации свидетельствовало и то, что планировалось не электронное голосование, а подача именных бюллетеней.
Большинством голосов Егоров и Ширковский, руководившие своими ведомствами с 1990 года, были отправлены в отставку, однако за недоверие Шолодонову проголосовало минимальное число депутатов.
Ответ на вопрос, почему уцелел Шолодонов, прост. Он был депутатом, а в 1990—1992 — заместителем председателя Верховного Совета. К тому же Шолодонов руководил Рабочей группой Конституционной комиссии: разработка нового основного закона подходила к финишу. Журналист Александр Старикевич отмечал, что Шолодонов также должен был уйти, «но, поскольку им в правительстве довольны, то его отставка не планировалась».
26 января 1994 года депутатом из парламентской оппозиции БНФ и главным редактором газеты «Свабода» Игорем Герменчуком за несколько часов до отставки Шушкевича было озвучено заявление, осуждавшее освобождение от должностей Егорова и Ширковского.
Игорь Герменчук сделал «Свабоду» многотиражным и влиятельным изданием. В марте 1995 года Лукашенко назвал «Свабоду» «фашистской газетой».
Бурокявичюс и Ермалавичюс сыграли роковую роль и в политической судьбе Шушкевича. Парламентское консервативная большинство стремилось избавиться от последнего, а лучшей, чем случай с литовцами, зацепки было не сыскать.
26 января 1994 года Александр Лукашенко добился того, чтобы в проект постановления Верховного совета был включен следующий пункт (его сформулировал Виктор Гончар): «В связи с непринятием мер по борьбе с коррупцией, отсутствием контроля за работой правоохранительных органов и проявленную личную нескромность: включить в повестку дня очередной тринадцатой сессии Верховного Совета вопрос об отзыве председателя Верховного Совета Шушкевича С.С. и освобождении от занимаемой должности председателя Совета министров Кебича В.Ф.». За включение этого пункта проголосовали 179 депутатов, то есть всего на 5 человек больше, чем требовал кворум. Результат известен: Шушкевич был отозван, а Кебич остался на посту. Депутат от оппозиции БНФ Валентин Голубев 27 января 1994 года назвал это «ползучим верхушечно-коммунистическим переворотом».
Одно из писем в поддержку Бурокявичюса и Ермалавичюса.
Похищение Бурокявичюса и Ермалавичюса осудил 28 января 1994 года в своем выступлении депутат Верховного Совета и руководитель Белорусской лиги прав человека Евгений Новиков: «Мы со всей ответственностью заявляем, что незаконная акция 15 января стало возможной благодаря тому, что нарушение прав человека в нашей стране является неотъемлемой частью политики режима, существующего в Беларуси».
Таким образом, инцидент с Бурокявичюсом и Ермалавичюсом вызвал цепную реакцию событий: отставка силовиков и Шушкевича, избрание новым председателем Верховного Совета Мечислава Гриба, принятие Конституции 15 марта 1994 года, первые президентские выборы и победа на них Александра Лукашенко, который правит и поныне… Возможно ли это было, если бы холодным утром 15 января 1994 года Бурокявичюса и Ермалавичюса не задержали в Минске?
История не любит сослагательного наклонения. Она только учит. Недаром еще в древности говорили: historia est magistra vitae. К сожалению, нынешнее руководство Беларуси не хочет учиться на ошибках, а наступает на те же грабли. Однако пренебрежение историческим опытом влечет самые тяжелые последствия.
А вопрос, поставленный Александром Лукашенко почти четверть века назад, актуален и по сей день…
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»
