Так дом выглядел после взрыва.
Короб со стяжкой под потолком.
Монтажную пену на дверной раме строители счистить «забыли».
Пластиковые трубы в подвале не имеют изоляции.
Плесень на стенах санузла в только что отстроенной квартире.
Освещение и плесень на лестничной клетке.
Такие дыры в потолке — почти в каждой квартире.
Жильцов спасают лишь электрические обогреватели.
Новая дверь так и осталась запакованной в целлофан.
Снаружи дом пока выглядит гораздо лучше, чем изнутри.
«Две недели назад нас всех пригласили сюда приехать. К дому. Был представитель райисполкома, строителей. И говорят нам: «Вот вам ключи. Забирайте. Дом сдан». Мы просим: «Покажите документы какие — что здесь, где?». А нам: «Получайте ключи», — в отчаянии рассказывает
Взрыв в военном городке вблизи деревни Малиновка под Логойском произошел в феврале. Был полностью разрушен подъезд трехэтажного дома, один человек погиб, ещё несколько получили тяжёлые травмы.Однако уже через месяц власти решили дом… восстановить. И даже сроки назвали — к 1 июля. Восстановили к 1 октября.
Хозяйка одной из квартир показывает результаты восстановления, она в отчаянии: здание только внешне выглядит новостройкой. Внутри — дыры в потолках, хлипкие двери, плесень на стенах, холодно и сыро.
«Здесь нет ни отопления, ни воды горячей. Никаких условий для жизни. В XXI веке это просто неприемлемо. Жить здесь невозможно».
Можно ли здесь жить — не знаю. Но за 15 минут, которые мы сидим на кухне с хозяйкой квартиры, беседуя о «радостях» ее возвращения домой, я успеваю замёрзнуть. Поэтому прошу мне показать подвал и квартиры в той части здания, которая была восстановлена после взрыва. Там встречаем ещё одного «переселенца».
Мужчина, стоя в луже устанавливает дверь — строителиотчего-то решили, что она здесь не нужна. Над головой пластиковые трубы безкакого-либо утепления. Страшно подумать, что с ними будет в морозы.
Спрашиваю об обещанных властями компенсациям. Мне рассказывают о двух миллионах рублей, которые выдали сразу после взрыва. И всё. Суммы побольше получили лишь жильцы полностью разрушенных квартир. Подруга моей провожатой, например.
Всё её имущество государство оценило в… 2200 долларов.Ловлю себя на мысли, что содержимое моего рюкзака с фотоаппаратом, ноутбуком и диктофоном стоит подороже.
Возвращаемся в квартиру к Тамаре. Она показывает стяжки между уцелевшей и восстановленной частями дома. Теперь время от времени к Тамаре будут нежданно наведываться шумные гости — строители. Они будут периодически подкручивать стяжки, чтобы дом не развалился на части. Стяжки скрыты коробами — прямо над диваном.
«Скобами стянули стену с потолком. Вдруг обвалится. Скобы спрятали за коробами и сказали, что если дом просядет, то откроют и подкрутят. Вот так мы здесь живем — сейсмоопасно».
Тамара в квартире пока лишь ночует. С котом. Беременную дочь отправила к родне: в таких условиях заболеть — раз плюнуть. Когда будут горячая вода и отопление, да и будут ли вообще — неизвестно. В райисполкоме говорят, что дом сдан в срок в соответствии со всеми нормами. Только обжить надо.
Дом отстраивали стахановскими темпами, однако следствие пока так и не установило причины уничтожившего здание взрыва. В Следственном комитете сообщили о продлении срока расследования до 30 декабря. Жильцы убеждены, что срок затягивают умышленно — нет виновных, не на кого подавать в суд за уничтоженное имущество и моральный ущерб.
Сложно сказать, правы ли они. Только вот газ к дому больше не подводили. От греха подальше, наверное.
